– Радуйся тому, что не помнишь прошлого, Лора, – внезапно посоветовал Охотник. – Что не помнишь дома, не помнишь семьи. И не помнишь того, из-за чего попала сюда.
Я вздрогнула и похолодела внутри.
– Что ты хочешь этим сказать? – хрипло уточнила я, потому что голос вдруг сел.
Он наконец снова повернулся ко мне, поднял на меня тяжелый взгляд, который практически придавил меня к земле.
– Откуда бы ты ни пришла с тем туманом, тебе не вернуться домой. Тебя там больше нет. Ты кажешься милой девушкой, поэтому я не могу представить, за какие такие грехи тебя отправили сюда. Радуйся тому, что ты тоже этого не знаешь и у тебя есть возможность просто быть собой. Возможно, тебя тоже подбили на преступление, но без воспоминаний о нем ты можешь быть свободна. Просто строй свою новую жизнь и не оглядывайся назад.
Я резко встала, но тут же замерла, не зная, что собиралась сделать. Уйти в палатку? Убежать прочь? Я просто понимала, что не могу продолжать этот разговор. После недолгого колебания я шагнула в сторону леса, но оклик Охотника тут же заставил меня остановиться:
– Лора, прости! Я не хотел тебя ни пугать, ни расстраивать. Это… все глупости. День такой. Дурной. И воспоминания дурные. У тебя все может быть иначе.
Я кивнула, с одной стороны испытывая благодарность за последние слова, с другой – желая ударить Охотника по голове чем-нибудь тяжелым. Если все может быть иначе, зачем вообще напугал меня?
– Хорошо. Я спать, – отрывисто сообщила я, но продолжила идти в сторону леса.
Да уж, с кем поведешься… Скоро и двигаться начну, как Нергард – дерганно.
– Куда это ты?
– Мне надо, – лаконично ответила я, надеясь, что он сам придумает, что именно мне нужно в кустах перед сном.
Охотник меня не разочаровал.
– Далеко не заходи, тут все равно ничего не видно.
Я снова кивнула, но все равно зашла подальше, чтобы меня не было не только видно, но и слышно. Едва спрятавшись в густых зарослях, схватилась за ближайшее дерево и заревела. Потому что больше не могла сдерживаться. На меня как-то разом накатило все: от самого первого нападения туманников и попытки сжечь меня на костре и до вида сегодняшней мертвой деревни. Все это действительно было похоже на наказание. Но что такого я могла сотворить? И неужели я действительно никогда не смогу вернуться домой? Даже если искуплю неизвестное мне преступление?
Рядом что-то зашуршало, затрещали ветки, поэтому я торопливо присела и зажала себе рот рукой, не желая быть обнаруженной в таком виде. Мне удалось спрятаться достаточно хорошо, чтобы проходящие мимо капитан Котон с гвардейцем меня не заметили, поэтому я услышала обрывок их разговора: