По косяку постучал Питер.
— Наконец-то воссоединились, — сказал он.
Дэниэл поднял взгляд.
— Да уж, давно не брал ее в руки. Впрочем, еще играет.
— Ничего не заметил? — Питер показал на гриф. — Я носил ее на музыкальный факультет в Карлоу, и один из профессоров порекомендовал своего знакомого, специалиста по ремонту гитар. Я решил, ей не помешают тепло и забота.
На ужин Дэниэл помог Кэй нарезать овощи и почистить картошку. «Сто лет не ел картошку», — сказал он, пока она вываливала на корж тыквенную смесь из консервной банки. На ней был лавандовый свитер, которого он раньше не видел; у Питера — такой же зеленый. «Зато мы ели рис. Много-много риса». Слышать самого себя на английском было как-то странно.
Как легко было бы просто сказать: я так много узнал, пока там жил, — давай расскажу о ней. Я был ей нужен. Но каждый раз, начиная говорить, он осекался.
Кэй передала ему корж, чтобы Дэниэл поставил в духовку. Он задвинул и закрыл дверцу. Когда он распрямился, она смотрела на него, и он испугался, что она снова заговорит о возвращении в Карлоу или на собрания АИ.
— Трудно было? — спросила она. — Жить в Китае?
Он снял прихватку.
— Китайский вернулся не сразу, но, когда вернулся, стало уже намного проще.
— Но все-таки чужая страна.
Он не знал почему, но ему не хотелось говорить Кэй, что всегда чувствовал там себя посторонним, хоть и знал язык.
— Но Фучжоу большой город, очень современный.
— Мы с твоим отцом читали статью о том, что женщины в Китае всё еще граждане второго сорта. Пожалуй, это ожидаемо при культурном предубеждении против женщин. — Кэй покачала головой. — А Полли, твоя родная мать? Должно быть, она очень храбрая, если выбрала такую карьеру.
— Всё не совсем так, — сказал он. Хотя она и была храбрая — просто Кэй не знала, в чем именно. И да, женщинам в Китае могло быть трудно — труднее, чем здесь. Но ему не нравилось так говорить о маме, пока ее нет.
— Очень жаль, если представить, как процветали бы эти женщины, если бы имели доступ к возможностям и образованию. Они могли бы жить намного лучше, делать намного больше.
— Она отлично поживает. У многих женщин в Китае есть высшее образование.
— О, мне пришла идея. Может, предложить в Карлоу учредить стипендию для китайских студенток.
Она его не слушала. Он вспомнил, как они с Питером настаивали на английском языке, новом имени, правильном образовании. Что «лучше» и «больше» основывались на их представлениях об успехе, их планах. Мама, китайский язык, Бронкс, Деминь — этого всегда было мало. Он передернулся и на короткий ужасный миг увидел себя тем, кем — как он осознал теперь — видели его они: человеком, которого надо спасать.