Аббатство Теней (Кастелл) - страница 193

Все, что оставалось — драться.

Из нас четверых только Нифения владела по-настоящему значительной магией. Хотя она потеряла два пальца на каждой руке и по этой причине не могла делать магические фигуры, необходимые для высокой магии джен-теп, она чертовски хорошо создавала амулеты.

Нифения открыла железную коробку с заключенным в ней штормом, который выпускал молнию за молнией, посылая в наших противников осколки камня. Потом бросила на землю стальные чешуйки из маленькой банки. Они поскакали по каменным плитам, как крошечные крысы, вскарабкались по одежде одного из монахов и принялись грызть его, прежде чем он успел хлестнуть Нифению лентами Черной Тени в первой схватке. Когда монах упал, его ленты дико заметались, и, если бы Айшек не повалил Нифению на землю, ее сбросило бы с края утеса.

Рейчис сосредоточился на внезапных атаках: он укусил противника в шею, а после прыгнул, широко расставив лапы, чтобы его пушистые перепонки смогли поймать ветер. На несколько секунд он исчез, потом появился с другой стороны, чтобы найти нового противника. Он сражался, как всегда: яростно, храбро, безрассудно. Но теперь он был меньше, исхудав после лихорадки… И того, с чем еще он столкнулся в пустыне — одни предки знали, чего. Он не сможет долго продержаться. Никто из нас не сможет.

В любую секунду Гхилла окутает одного из нас удушающим туманом, или нас поглотит рой теневых светлячков Диадеры. Ленты Турнама, как и ленты других монахов, могут разорвать нас на куски. Наши силы были неравны, поэтому требовалось найти более искусный путь к победе.

— Иди сюда, бесхребетный ублюдок! — закричал берабеск, протирая глаза.

Я швырнул в него горсть черного порошка. Конечно, это не возымело эффекта. Через мгновение ленты его Черной Тени схватили меня за запястья и лодыжки, не давая сопротивляться. Я почувствовал, как мои руки и ноги вырываются из суставов.

— Не скажешь ничего умного, облачный мальчик? — спросил он.

Я открыл рот, но не произнес ни слова. Вместо этого выплюнул ему в лицо полный рот красного порошка. Хотя руки у меня были связаны, мне удалось создать неуклюжий вариант магической фигуры, когда я произнес односложное заклинание. Внезапно вспыхнувшее пламя заставило его закричать. Огня было слишком мало, чтобы его убить, но вскоре он ослеп от ожогов и вышел из игры. Было жестоко и низко проделывать такой трюк с тем, кто на один короткий миг пытался быть моим другом.

Монах послал на меня завитки своей Тени, но к тому времени я уже вытащил из кармана одну из стальных карт, острых как бритва, и запустил в него. Она пролетела сквозь узкую щель между двумя его черными лентами и глубоко вонзилась ему в щеку. Возможно, это был лучший бросок, который я когда-либо делал, а Фериус здесь не было, чтобы это увидеть.