– Это чтобы задержать их, – говорит Коул в ответ на мой немой вопрос. Взявшись за руки, мы идем на поляну, к костям.
– Ты набираешься мастерства, – замечаю я, оглядываясь.
– Стараюсь. Но мне еще учиться и учиться.
– Что ты думал, когда сделал эту стену?
– Я и не думал, – он не замедляет шаг. – Это не мысль, а скорее желание. Я хочу защитить тебя от опасности. Хочу упокоить Ближнюю Ведьму. Потому что я хочу остаться, – Коул низко опускает голову, но я слышу продолжение: – Хочу остаться здесь, с тобой.
Я сжимаю его пальцы, и вокруг нас смыкается дремучая гуща леса.
* * *
– В этом месте все слушает ее, – Коул обводит рукой весь лес, разрушенную природу вокруг нас. Все здесь наполовину сгнило, наполовину разрушилось. Здесь, наверное, была когда-то великолепная роща, но сейчас она в плачевном состоянии. – Наверное, она до сих пор остается очень сильной ведьмой.
– Но как ей удается здесь хозяйничать? Сейчас день. Сестры сказали, она обретает форму только ночью.
– Форму обретает, может, и по ночам, – говорит Коул. – Но она же до сих пор здесь и все еще сильна. Эти деревья ей повинуются. Они зачарованы.
Следом за ним я пробираюсь сквозь колючие скорченные деревья, мои башмаки оставляют еще одну цепочку следов рядом с множеством маленьких, которые все еще можно различить. Отряд Отто тоже добавил следов, но они шагали своей дорогой. Большие ноги неряшливо шаркали по земле. Ни системы, ни умения. Я пробую идти по следам детей, но многие из них растоптаны, разрушены. Я поднимаю голову к неяркому свету, который просачивается сквозь полог леса.
Мы слишком долго бродим.
– Я сразу тогда на это наткнулась. Почему сейчас мы не можем найти?
– Что мы ищем? – спрашивает Коул.
– Гнездо из деревьев. Поляну. Пусть даже ведьма может двигаться, но деревья-то там старые, их корни глубоко вросли в землю.
Опустив голову, я опять присматриваюсь к наполовину затоптанным следам и останавливаюсь как вкопанная. В путанице отпечатков я вдруг ясно вижу новую цепочку следов, порхающих, почти невесомых.
Рен.
Шаги у нее такие легкие, что отпечатков почти не видно, но я узнаю и их, и то, как бегает моя сестра. Я падаю на колени, разглядываю этот странный, вприпрыжку, танец. Она играла. Не в хоровод под Ведьмину считалку, потому что для этого нужны и другие дети. Это похоже на игру, которой она развлекала себя в коридоре перед сном.
– Что там? – интересуется Коул, но я молча поднимаю руку. Потом встаю и начинаю исследовать прыжки Рен: вперед, назад, в сторону. Потом почти бегу по этим странным следам, которые никто, кроме меня, и следами не счел бы. Коул, не говоря ни слова, следует за мной.