– Нола, пойми, те, кто забрал тело той женщины, если они не знали, что ты жива, то очень скоро…
– Где она сейчас?
– Не знаю. Ее увезли.
– Кто?
– Понятия не имею. Мы ждали катафалк из Лонгвуда, но этот прибыл первым, выдав себя за него.
– Тогда зачем вы сюда приехали?
– Ты два дня назад поменяла место похорон на Лонгвуд. Я предположил, что неспроста. По крайней мере, если те, кто за этим стоит, подумают, что настоящее тело у нас, они примчатся искать его. Могу тебя заверить, что они – те самые люди, кто подделал отпечатки паль…
– Мне пора, – перебила его Нола, захлопнув блокнот.
Девушка шлепнула по кнопке гаражных ворот ладонью. Ворота разинули пасть.
– Еще раз извините за флаг.
– Нола…
Никакого ответа.
– Нола, подожди!
Девушка молча покинула гараж.
– Нола, она оставила тебе записку. Твоя подруга… у нее в желудке… я нашел сообщение для тебя.
Нола застыла на полпути.
– Какое еще сообщение?
* * *
– И это было у нее в желудке?
– Да. Я сам нашел.
Они снова стояли в гараже. Нола бросила оценивающий взгляд. Не врет.
– Видимо, проглотила ее, когда осознала, что самолет…
Нола кивнула. Она прекрасно понимала, о чем он говорил. Вот уже три дня она прокручивала в уме последние моменты на Аляске – как покидает небольшой аэродром, а люди вокруг начинают кричать, плакать, как всех захлестнула такая волна эмоций, что ее почувствовали аж на стоянке машин, еще толком ничего не услышав. Люди показывали пальцами, всхлипывали. Вдалеке над снежной равниной поднимались тонкие завитки черного дыма.
– И больше в записке ничего не было? – спросила Нола, глядя на изображение на экране мобильника.
Она дважды перечитала слова: «Нола, ты была права. Беги!»
– Я полагаю, ты знаешь, о чем она предупреждала?
Нола кончиками пальцев растянула изображение на экране, рассматривая нетвердый почерк и зернистость – свидетельство того, что писали на пластмассовом столике самолета. Она невольно представила себе весь ужас момента.
Ноле и самой приходилось смотреть в глаза смерти – в последний раз на борту вертолета, совершавшего аварийную посадку на плантации ката в Йемене. Пока пилот выкрикивал указания, которые никто не мог расслышать, она размышляла о том, что повод для смерти мог бы выдаться более значительным, чем банальное короткое замыкание.
Возможно, погибшую в авиакатастрофе на Аляске посещали те же мысли. Однако, перечитав записку, Нола осознала горькую истину – в последние отчаянные минуты ее знакомую беспокоила не смерть и не собственная судьба, а судьба Нолы.
– Камилла, – пробормотала она.
– Что-что?
– Камилла. Так звали женщину на самолете, чей труп принимают за мой. Камилла Уильямс. Штаб-сержант армейского спецназа. Двадцать семь лет. Из Айовы.