— С понедельника начнется съезд желающих поучаствовать в отборе. — порывшись в ящике стола, он извлек свернутый в узкую трубочку лист бумаги и протянул мне. — Приглашение на отбор. Именное, никаких вопросов не возникнет. Распишись и держи при себе во время поездки.
Я развернула лист, пробежалась глазами. Стандартная, но при этом ужасно витиеватая и устаревшая надпись приглашала меня, Эверенн Дарнель, на ежегодную процедуру определения уровня дара и склонности к какому-либо Дому. Взяла протянутый отцом карандаш, нацарапала свое имя ниже текста.
2.2 Эверенн.
Вечер был скомканным. Меня лихорадило. Нервная дрожь не утихала ни на секунду, уже закрепленные локоны выскальзывали из прически, застежка колье постоянно ускользала. В ушах слегка шумело.
Зал, освещенный сотнями матовых шаров по стенам. Сиреневая ткань по стенам легкими складками, нежные белые розы в вазах, блеск хрусталя, негромкий гул голосов, тонкий звон струн в углу — настраивают инструменты.
Опираясь на руку отца, я вошла в зал.
Разноцветная масса юбок и широких штанов синхронно колыхнулась и подалась в стороны.
Слева нежно мерцало сиреневое облако — делегация папиного Дома. Сбоку от них, на отшибе, огненными росчерками расположились два мага дома Огня в рыжих одеждах. Небесно-голубые всполохи дома Воды, канареечные пятна хранителей силы Искусства, множество сине-серебряных маминых соратников, кричащие красно-белые платья дома Тела и Плоти.
Отсутствовали только полностью алые одежды дома Уничтожения. Помимо учеников (сколько их, никто не знал), сейчас было всего пятеро магов этого направления, и те безвылазно сидели в стенах своего отделения, обучая новичков, пока не велось никаких боевых действий. Не скажу, что кого-то огорчило отсутствие кроваво-красных одежд.
Представление будущего супруга дочери одного из Домов было хоть и неофициальным сборищем, но приглашение всех представителей всех магических направленностей разом обязывало явиться в официальных расцветках.
Тем временем мы пересекли зал и поднялись на небольшое возвышение. На нем стоял отдельный стол — для нас и ближайших родственников. Для гостей столы были накрыты вдоль стен, оставляя открытым пространство в середине — для танцев.
Отец выпустил мою руку, откашлялся и прищелкнул пальцами. По залу прошла волна тонкого звона, прерывая разговоры и переводя внимание собравшихся на нас. Десятки глаз. Неожиданно для себя самой я успокоилась. Именно оказаться в центре общего внимания для меня всегда было мучительнее всего, но гостей было столько, что они перестали восприниматься как отдельные люди и превратились то ли в цветное море, но ли в волнующуюся стаю бабочек.