Плотник — вольная птица. У меня засела мысль стать плотником, я и стал. Осатанело так выматываться и от всех зависеть. Плотнику легче, он все-таки сам себе хозяин. Да и работа куда чище, не то что таскать мешки с углем или класть кирпичи. Никакого сравнения. Стругать поручни — это тебе не стены выкладывать или штукатурить.
Вот оглядываюсь назад и вижу: одно знал — гнуть спину. Толком никогда не отдыхал. Да и теперь не люблю сидеть сложа руки. Не нужна мне манна небесная. Нет-нет, да и займусь любимым плотницким делом. А плотничать начал на стройке одного дома, куда определился сам. Это было на улице Рейна. Мастера, помню, звали Мануэль Морейра. Он приехал в Гавану из Луго.
— Ну, что с тобой, парень?
— Да не хочется больше кирпичи выкладывать. Дайте плотником поработать.
— Так ведь ты молоток в руках держать не умеешь.
— Умею.
Прошло всего ничего, и я освоился. Шустрый был, сноровистый. Доказал Морейре, что и молоток могу держать в руках, и скобы забивать в доски, и замерять как положено. Научился ставить стропила, чтобы укреплять потолки. Пусть хромой, а всегда торчал наверху, когда строили дом на улице Рейна. Чаще всего высоту прикидывал на глаз, обходился без рулетки, и все стойки стояли у меня на одном уровне. Получал за день на пятьдесят сентаво больше каменщиков. Теперь мне платили три песо. Прикупил разного инструмента — тиски, гвоздодер, пилы, клещи, да разное. И ходил по домам — мастерил, кому чего понадобится. Продал узенькую кровать с железной сеткой и сделал деревянную, чтобы спать по-людски. За короткое время заработал славу хорошего плотника. И со своими дружками Гундином и Велосом стал держаться на равных. Подачек не брал, только ходил к ним играть в домино. Еще мы заглядывали в лавку «Фама де ла Яйя» на Первой улице и там в зале за перегородкой играли в карты с канарцем Пако Кастаньясом и с племянником хозяина. Племянник — его звали Хенаро — только приехал из Оренсе и говорил по-галисийски, а на испанском еле-еле.
Когда была работа, мастер Морейра сам меня звал. Я в долгу не оставался, много чего переделал бесплатно в его доме. На этом свете добротой за спасибо не бросаются. С Морейрой старался быть в дружбе, ведь плотничать — не уголь таскать. Морейра давал мне работу, а если ее нет, я шел к трамвайщикам. Трамвай в Гаване был спасением для нашего брата. Ну, истинный «Красный Крест». Конечно, на трамвай я шел в мертвый сезон, если уж куда ни кинь — полный тупик. Работал всегда подменным за сорок сентаво в час. Иногда оставался на вторую смену. После этого шум в голове страшный. Лягу на кровать, а сна нет, перед глазами лица пассажиров мелькают, потом засну и тут же вскакиваю — в ушах трамвайный звонок звонит-надрывается.