Как же поступить с этими двумя? Невелика надежда на то, что Валера что-то услышал из их разговора. Нет, этого негра нельзя упустить, это не обычный фиолетовый негр, уж очень он смахивает на покупателя наших секретов. Вот Розенцвайг и «показала свои уши». Следовательно, она действительно продает экономические секреты Украины. Как правило, профессиональное чутье Цуркана не подводило, выходит, получилась ошибка, должен был признать он. Не долго тебе осталось ими торговать. Чего тебе не хватает? Все есть: квартира, машина, два магазина. Нет, таким все мало! На тот свет ничего с собой не заберешь, у гроба нет карманов. Вообще-то, известно, у кого всего много, тому всегда чего-то не хватает. Другое дело я, в день зарплаты я богат, как Ротшильд с Онасисом в придачу. Когда время от времени Цуркан имел в кармане зарплату, полторы тысячи гривен (по плавающему курсу, около триста долларов), он чувствовал себя миллионером, в большей степени, чем настоящий миллионер. Неважно, что это было не более, чем «ощущение субъективного богатства», как выражаются мудрилы психологи. Дело не в том, совершенно не в том! Главное чувствовать себя человеком, этого не купишь ни за какие деньги.
Погоди, я тебя приодену, не манто, а пижаму с номером будешь носить. Кровь из носа, но надо выяснить, кто этот африкан. Вспомнился сосед по комнате в общежитии школы КГБ, который утверждал, что негры это сильно загорелые белые, а обезьяны умеют говорить, но из осторожности это скрывают. Надо на что-то решаться. Получить бы санкцию на переключение от Очерета. Да где там! Заранее получить санкции на все случаи жизни не получится. Выхода нет, придется отпустить Розенцвайг и вести негра, как старший, принял решение Цуркан. Как бы сейчас пригодился Хоменко, но после того как они упустили Деда, он оформил себе больничный лист. Позвонил накануне, сказал, что у него температура и обострение старой травмы, намекнув, что боевой. Скорее, родовой, презрительно скривился Цуркан. Прячется на больничном, скотина, а нам отдуваться. Очерет, свой, поймет, а Останний, если потянем пустышку, кожу с нас рвать будет. Заметив, что негр уходит, Цуркан дал маяк Сахно. Следуя, с небольшим отрывом в кильватере друг за другом, они отправились вслед за негром, а тот, едва ли не бегом, припустился в сторону гардероба.
* * *
Поздней ночью Альбина добралась до своего дома.
Город спал. Утих его несмолкаемый шум и всем вокруг овладела тихая грусть. Красота ночи, это то, чем ей в последнее время так редко доводилось любоваться. Отпустив шофера, Альбина подошла к своему подъезду. Сильно похолодало, застывшие лужи поблескивали первым в этом сезоне льдом. Мороз, опавший ломким инеем, хрустел под ногами. Студеный недвижимый воздух был необычайно чист. Она улыбнулась, глядя на белую розу пара у рта. Стеклянно чистые звезды сияли звонким хрусталем.