— Мы пойдем, осмотрим подходы к ее подъезду, а ты, догоняй, — и Цуркан вместе с Сахно направились в сторону арки, ведущей во двор к Розенцвайг.
Но идти на боевое задание, не покурив, Хоменко не мог. Поставив свои туфли на импровизированный стол, накрытый на багажнике «Волги», он погнался за каким-то прохожим, категорически требуя закурить. Коварная «Волга», будто только этого и дожидалась. К тому времени, когда Хоменко вернулся, довольно попыхивая сигаретой, она укатила в неизвестном направлении с его туфлями на багажнике. По уважительной причине Хоменко был вынужден выбыть из операции.
Терпению Альбины пришел конец.
Каждая минута растягивалась на час, а час — на целые сутки. Не дождавшись условленного времени, она связалась по мобильному телефону со Склянским.
— Удалось что-либо выяснить о Михаиле? — спросила она.
— Нет, но этим занимаются, — ответил Склянский.
— Что есть по Полифемовичу?
— Я отправил его досье, фотографии и отпечатки пальцев своему другу в Москву. У него есть возможность проверить его через базу данных ФСБ. Если что-то поступит, сразу же сообщу. Копии его фотографий в вашем почтовом ящике.
— Вы слушаете его телефоны?
— Да, все.
— Он вел переговоры о переброске груза в Рим?
— Нет. Таких разговоров не зафиксировано, — уверенно ответил Склянский. Странно, подумала Альбина, но он мог провести переговоры и минуя прослушивание. Даже наверняка должен был так сделать.
— А, как он вам показался?
— Пока не знаю. Но верхним чутьем чую, с ним что-то не то… — подумав, как-то неуверенно ответил Склянский. Обычно его высказывания отличались полной определенностью, свойственной человеку, убежденному в своих суждениях.
— Прошу вас ускориться. По возможности… — с чувством попросила Альбина, закончив разговор.
Такого за ней не водилось, она никогда раньше его не подгоняла, отметил Склянский, сделав соответствующий вывод.
* * *
В воздухе плыл аромат свежезаваренного кофе.
Альбина сидела у себя в кабинете в удобно обтекающем ее формы кресле эпохи Людовика ХІV с изящно изогнутой высокой спинкой и ножками в виде львиных лап. Ее письменный стол красного дерева с простыми и крупными формами стиля Луи-Филиппа стал для нее незаменим для размышлений и работы. Перед собой, как в пасьянсе, она разложила и внимательно рассматривала фотографии Напханюка. Склянский постарался и снял его в разных, порой весьма забавных обстоятельствах. Фотографии беспристрастно отражали, до чего быстро и неприятно менялось выражение его лица. Что это, быстрая смена эмоций или масок, особенности ракурса или подсветки, а может, своеобразие мимики, связанное с индивидуальным строением лица?