Полюбовавшись на советского сержанта, а теперь уже на немецкого лейтенанта, мы продолжили нашу подготовку к представлению. В кузов немецкого грузовика, а стоял он задним бортом к противнику, мы положили несколько мешков с землёй, и установили там трофейное противотанковое ружьё. Это на тот случай, если впереди основной колонны фрицев, будет дозор на бронетехнике. Если же впереди будут танки, то наше представление отменялось, и в дело должны были вступить большие дяди с большими стволами, то есть наши сорокапятки и, подпустив гансовскую броню на триста метров, расстрелять их с этой дистанции. Пока мы готовились, с тыла подъехал демаг, видимо удалось завести и поставить на ход ещё одного, а вот в него уже пересел комроты вместе с радистом и своим связным, разместив там передвижной командный пункт. И когда броник ротного, переехав мост, остановился неподалёку, мы установили свой трофей рядом с грузовиком, но на полкорпуса впереди окончательно перекрыв дорогу, за пулемётом был дядя Фёдор, который по такому случаю надел на себя фрицевский китель, а на голову нацепил немецкую каску. Я занял своё место в кузове грузовика, приготовив к бою свой автомат, а также ПТР и стал поджидать противника.
Через четверть часа на связь вышел танкист и передал, что в нашу сторону движется колонна немецких мотоциклистов. Сообщив эту весть нам, и приказав приготовиться к бою, капитан Алексеев уехал на левый фланг, чтобы руководить боем основных подразделений. Старшим же на высотке был наш взводный, лейтенант Иван Мельников, мы же, закончив операцию «ы», должны были вернуться к себе на позицию. Итак, все актёры на местах, роли распределены, зрители в зале и на галёрке приготовили свои винтовки и пулемёты, ждём незваных гостей, и они не заставили себя долго ждать. Буквально через пять минут после сообщения Васи о противнике, послышался треск мотоциклетных моторов, и показались мотогансы в трёх экземплярах, скорее всего дозор, потому что остальные «байкеры» ехали на некотором удалении от них. В ста метрах от моста, им пришлось снизить скорость, и аккуратно пробираться по трассе через искусственные препятствия, чисто случайно валяющиеся на полотне дороги, — туда мы оттащили разбитый немецкий грузовик, и разбросав по асфальту всякий железный хлам из него, спихнули под откос. Вот по этому «минному полю», и пришлось ехать разведдозору немцев, а когда они подъехали ближе к нам, то навстречу им вышел наш Штирлиц, и жестом гаишника, подняв вверх правую руку, приказал фрицам остановиться.
Едущий первым мотоцикл с пулемётом остановился в десяти шагах от моста, и сидящий на заднем сидении унтер-офицер, соскочил на дорогу и, подбежав к «своему официру», что-то доложил ему. Сергей внимательно выслушал ганса, задал пару уточняющих вопросов, со значением помолчал и, сказав какую-то фразу стоящему за пулемётом дяде Фёдору, круговым движением взмахнул рукой. Федос с важным видом кивнул головой, сказал — я-я, — и наклонился к водителю. А когда двигатель бронетранспортёра завёлся, и фриц, повернувшись спиной к сержанту Филатову, сделал пару шагов по направлению к своему «цундапу», то Сергей, достав из правого кармана бридж свой наган, хладнокровно пристрелил пулемётчика, потом снял немца с руля, и добил оставшиеся в барабане патроны, в лицо успевшему повернуться унтеру. Упав на асфальт, он закатился под бронетранспортёр.