– Потому и не пошли, что девчонки. – лениво отозвался егерь. Он улёгся на траву, закинув руки за голову. – Не хочу, чтобы нас лишний раз видели. Пусть думают, что мы двинули к Воробьёвым.
– Всё равно ведь узнают. Деревня, ничего не скроешь…
– Узнают, но не сразу. – Бич глянул на часы и со вздохом переменил позу. – Умар будет через час, и они со Студентом сразу пойдут.
– А ты – назад, к Шмулю?
– Куда ж ещё? Яська затемно прискакала, говорит – к вечеру наши начнут подтягиваться.
Коля-Эчемин заявился в шинок незадолго до рассвета, в точном соответствии с переданными через белку распоряжениями. «Только ради тебя, Бич… – недовольно бурчал он. – В темноте едва днище не пропорол…»
Мастерство не подвело каякера. Участок реки до Филёвской набережной они преодолели меньше, чем за два часа, несмотря на то, что у развалин Живописного моста пришлось вытаскивать пирогу из воды и нести по суше, в обход. А потом возвращаться и тащить охающего и матерящегося егеря. Компресс дяди Вовы помог, воспаления не случилось, но наступать на покалеченную ногу пока не стоило. Тем не менее, Бич настоял на том, чтобы лично проводить напарника – требовалось, по его словам, проинструктировать Умара насчёт маршрута.
«Проще всего было бы добраться до Воробьёвых гор по реке. – втолковывал он Егору. – Но там берег держат золотолесцы, и встречаться с ними тебе не стоит. Можно высадиться на Бережковской, но к Сетуньскому Стану сейчас тоже лучше не приближаться. Седрика они изгнали, но кто знает, сколько там осталось его сторонников? Так что лучше не рисковать – по суше, конечно, дольше, зато надёжнее. Отсюда пойдёте до Парка Победы, мимо Ближней дачи – есть там такое фермерское поселение. Потом по Минской улице, по Ломоносовскому и прямиком до Главного Здания. Часов за десять-двенадцать должны дойти. В долине Сетуни только осторожнее: там, говорят, шастает зверьё с Крылатских холмов, не хватало ещё напороться на смилодона.»
Яська ждала на набережной. Не дав егерю выбраться из пироги, она обрушила на него ворох новостей.
– Ответили четверо: Нгуен, Савва из Пойминского городища, Вернер с Конезавода и Уочѝви-танцовщица с Богатырского. – перечисляла она, загибая тонкие пальчики. – От остальных пока ничего нет.
– А дядя Вова у Шмуля. – подвёл итог Бич. – Молодчина, Яська, выручила!
Зелёная девчачья физиономия, обрамлённая рыжими волосами, расцвела в улыбке.
– Я-то думал, Яська – твоя персональная почтовая белка. – не удержался от подколки Егор. – А она, оказывается, у всех егерей за начальника почтовой службы!