Она пожала плечами, будто не желала даже выслушать, что я отвечу.
— Что ж, ладно, сейчас я подогрею ваше любопытство: шурин Жана-Мари бесследно исчез.
— Шурин… кого? — повторил я, нахмурив брови.
— Ну да, Жана-Мари Ашара. Это мой жених. Помните? Высшая коммерческая школа…
— Очень хорошая школа.
— Вот-вот. У Жана-Мари есть сестра, ее зовут Франс. Его сестра замужем за Полем Дювернем. Он-то и исчез.
— Поль Дювернь, — повторил я в недоумении, — а вас-то почему так заботит какой-то там Поль Дювернь?
— Я очень привязана к Франс, — крайне раздраженно отчеканила Катрин. — Вам что, неизвестно, что это значит: испытывать к кому-то привязанность?
— Слышал кое-что об этом.
Мята, моя матушка с мятными глазами, сбежавшая с боттичеллиевской «Весны», чтобы умереть летом! А ведь Катрин, что ни говори, права: во мне воображения больше, чем чувствительности.
Катрин пересказала мне то немногое, что знала сама из телефонного разговора с Франс Дювернь. Поль уехал на работу, это было пять дней назад, и с тех пор не возвращался. Накануне исчезновения он отправил письмо жене, в котором сообщал, что его не будет три месяца.
— Вы знаете, в каких точно выражениях было написано письмо? — спросил я.
— Когда кто-то рыдает в трубку, неловко просить его прочесть письмо вслух.
Инспектор полиции должен был прийти вечером домой к Дюверням.
— Это друг семьи, — уточнила Катрин, — инспектор Бертье. Официального расследования не будет. Совершеннолетний человек не ночует дома — это не повод поднимать на ноги Министерство по чрезвычайным ситуациям.
Рискуя вновь вызвать упреки в неумеренном любопытстве, я осмелился спросить:
— Историк, в особенности специалист по этрускам, действительно имеет некоторые… гм-м-м… общие черты… гм-м-м… с детективом. В конце концов, я мог бы проверить свои способности к расшифровке документа и…
Катрин смерила меня резким взглядом:
— Вам интересно взглянуть на это письмо?
Я попытался возразить:
— Это был бы интерес…
— …чисто научный, — закончила за меня Катрин.
Так и не составив точного представления об отношениях в семье, я попросил Катрин саму объяснить Франс причину моего появления. Она молча кивнула и позвонила в дверь квартиры Дюверней. Открывшая дверь экономка знаком пригласила нас в гостиную. Франс Дювернь с осунувшимся, но безупречно накрашенным лицом, стояла рядом с человеком в серо-бежевом плаще, который тут же начал пялиться на Катрин.
— Как мило с твоей стороны! — проворковала Франс хотя и утомленным, но вполне светским тоном.
Она обняла Катрин, потом повернулась ко мне.
— Мой препод из универа, мсье Азар, — представила меня Катрин.