Глаза мадам Дювернь уцепились за мой взгляд как за спасательный круг. Должно быть, мои достоинства ей расписали слишком преувеличенно.
— Инспектор Бертье, — в свою очередь представила она мужчину, самодовольно переминавшегося с ноги на ногу.
— Я очень сожалею, что приходится знакомиться при обстоятельствах, которые уж точно совсем не таковы… как хотелось бы, — совсем зарапортовался инспектор. — Но, как я уже сказал Франс, все не так ужасно. Поль вернется. Надо всего лишь запастись терпением.
— Вы правда так думаете? — спросила мадам Дювернь, не скрывая отчаяния.
— Ну конечно! Нужно держаться. ДЕРЖАТЬСЯ! — повторил инспектор так, будто это слово было лекарством само по себе.
Тут в дверной проем гостиной просунул голову мальчуган.
— Мама, ты будешь подписывать мой дневник?
— Минутку, — прошептала мадам Дювернь в нашу сторону и скрылась.
Инспектор воспользовался этим, чтобы подмигнуть Катрин.
— Между нами говоря, дело тухлое.
— Как это тухлое, мсье? — сразу напрягшись, спросила Катрин.
— Поль-то дал деру. Старая песенка!
— Неужели правда? — настаивала Катрин.
— К гадалке не ходи! — расхохотался инспектор, в восторге от собственной пошлятины. — Он к этому готовился. Еще два месяца назад написал в своем «Ай-Би-Эм» заявление об уходе и снял со своего счета в банке все, что у него там было.
Бертье наклонился к Картин и прошептал ей на ухо:
— Пойду-ка я пройдусь до его места работы. Поспорим — его молодая и смазливая секретарша тоже уволилась, а?
Инспектор выпрямился и изобразил на лице сочувствие, потому что вернулась мадам Дювернь. Но в последний раз подмигнул Катрин — должно быть, призывая получше оценить комизм положения.
— Дети, думаю, кое о чем догадываются, — объяснила нам Франс. — Особенно Пьер, потому что Клеманс еще слишком мала. Но я-то ничего им не говорила, согласно воле их отца.
Я решился вмешаться:
— То есть как? Ваш муж просил вас об этом?
— Ну да, в письме, — возбужденно ответила мадам Дювернь. — Хотите взглянуть?
Я даже не успел ответить. Письмо уже было у меня перед глазами.
«Дорогая,
причины, не зависящие от моего желания, принуждают меня отлучиться на срок около трех месяцев. Главное — не тревожься. Скажи моим родителям и детям, что я отправился в деловую командировку в Испанию за счет Ай-Би-Эм.
Не пытайся меня искать. Я вернусь.
Люблю тебя. Поль».
Оторвавшись от письма, я встретил ироничный взгляд инспектора.
— Итак, это вы тот самый герой? Спаситель Фредерика Рока? — спросил он. — Кажется, у вас и вправду есть способности ясновидящего. Поведайте же нам, что вы видите в этом письме, мадам Ирма?