богом-батюшкой, природой-матушкой, либо же нашими родителями, которых, впрочем, особо-то и винить не в чем, ибо они, руководствуясь инстинктом продолжения рода, либо поддались действию страстей, а потом просто уже не совладали с последствиями, либо поддались внушениям со стороны, что нарождение на свет потомства есть всегда благо.
Интервьюер: (Выдержав непродолжительную паузу для раздумья.) Вы как-то уж слишком пессимистически, что ли, подошли к теме… (Добродушно улыбнувшись.) Нет, я понимаю, конечно, что все зависит от личного восприятия, но чтобы так уж… трагически… (С нескрываемой досадой в голосе.) Ну так же нельзя!
Гиперанархист: (Язвительно) Гм… (Передразнивая.) «Ну так же нельзя!» Можно. Хотя… (досадно отмахивается) нынче это весьма расхожий стереотип мышления. Кстати говоря, (желчно) весьма свойственный представительницам прекрасного пола. Наивный оптимизм, знаете ли… Хорошо (резонируя), а Вы всерьез думаете, что нам посчастливилось родиться в «наилучшем из возможных миров»?
Интервьюер: (Несколько притупив глаза, но вполне-таки твердо.) Думаю, наш мир вполне оптимален для того, чтобы в нем жить и любить. (Прикладывая к груди ладонь правой руки в знак уверения.) Поймите, так рассуждаю не только я, но и подавляющее большинство живущих на свете людей. По крайней мере, среди тех, кто лично мне дорог и близок.
Гиперанархист: (Сердито.) Угу… (С вызовом в голосе.) Тем хуже для Вас и подавляющего большинства людей! Гиперанархизм исходит из принципиально другого, а именно, что нам не посчастливилось находиться не то что бы даже в предкатастрофическом, а уже в посткатастрофическом мире. Мире, который не просто пережил на себе — (отмахиваясь) это бы еще куда ни шло! — а сам явился результатом глобального метафизического катаклизма. В разных мифологиях этот катаклизм именуется по-разному, но, допустим, в христианстве, которое лично мне, мягко говоря, далеко не чуждо, имя этому катаклизму — грехопадение. (Резко вскакивает с кресла и начинает расхаживаться по сцене, попутно жестикулируя тому, что говорит. Интервьюер тем временем сидит в подавленном настроении, потупив взгляд; на Гиперанархиста практически не смотрит, зато слушает его внимательно со вдумчивым и слегка грузным выражением лица.) Сегодня (в голосе понемногу прибавляется лихорадочный задор) во все лады трещат о том, что нужно изо всех сил предотвратить близящуюся катастрофу, но при этом мало кто удосуживается здраво обосновать, зачем, собственно говоря, отсрочивать то же глобальное потепление или же мировую термоядерную войну…