А ведь, как я уже сказал, мы и без того погружены в посткатастрофический мир, а потому — кто знает? —надвигающаяся катастрофа сможет стать мигом исцеления, избавления — катарсиса, если хотите.
(Интервьюер с недоумением на лице оборачивается в сторону Гиперанархиста, желая что-то сказать, но Гиперанархист стремительно осекает ее, продолжая свою речь.) Конечно, Вы и подобные Вам можете нас, гиперанархистов, обозвать психопатами, которые элементарно обижены на весь мир, где им просто-напросто места и подобающего применения не нашлось. Стандартная обывательская логика, ничего удивительного. Это, знаете ли
(ехидно ухмыляется), как раз тот случай, когда не мы выбираем Путь, а Путь выбирает нас.
(Оборачивается лицом к зрительному залу.)Интервьюер: (Выдержав небольшую паузу для усвоения вышесказанного, в ходе которой принимается делать пометки в блокноте.) Да уж… (Тяжко вздыхает.) Давайте все-таки вернемся к теме нашего разговора!
Гиперанархист: (Резко обернувшись в сторону Интервьюера с недоумением на лице.) Какой теме?!..
Интервьюер: Ну, о том, можно ли назвать человека по-настоящему свободным, если ему не приходится выбирать, жить или нет. Хотя, если честно, я не особо понимаю, как это соотносится с нашим разговором о гиперанархизме, который явно зашел уже не в то русло…
Гиперанархист: (Торжественно вскидывая указательным пальцем правой руки кверху.) Самое тесное отношение имеет! М-да, пожалуй я и вправду увлекся. (Добродушно улыбается, заодно обратив внимание на встречную улыбку Интервьюера.) Тогда продолжим. (Продолжает монолог, все так же расхаживая по сцене; по ходу дела Интервьюер помечает у себя в блокноте.) Да, с одной стороны, наш разум, а если быть точнее, обыденное сознание говорит о том, что от нас ровным счетом ничего не зависит — мы вынуждены как бы постоянно мириться с данностью мира извне. А если же и производим какой-либо выбор в повседневности, то конечный исход нашего действия этим самым выбором не определяется. Мир — это судьба человека. С другой стороны, только в акте подлинного понимания — видения сути вещей, так сказать — наше высшее сознание или, говоря иначе, высший разум открывает нам, что мы бы никогда здесь и не оказались, не будь на то нашей сокровенной воли, неизвестной обыденному человеческому сознанию. Это как, знаете, у Эмиля Чорана — процитирую сейчас по памяти: «Если мое существование и было адом, то адом по моему выбору и моему вкусу». Казалось бы, несусветный бред, но здесь мы и вправду грозим себе расквитаться со (жестом правой руки изображает кавычки)