Привлекательным в профессии сотрудника Комитета госбезопасности была перспектива принадлежать к узкому кругу лиц, посвященных в государственные тайны, романтика профессии, желание стать офицером и расти в званиях, оставаясь для окружающих гражданским человеком. Ну и, конечно, возможностью работать за границей.
На нашем курсе учились и сын члена Политбюро ЦК КПСС, и родственник руководителя Секретариата Верховного Совета СССР, дети руководителей обкомов и райкомов КПСС, высокопоставленных сотрудников республиканских органов КГБ, но их было не так уж и много.
Большинство курса составляли молодые люди, выходцы из самых разных семей и республик Союза — с Украины, из Белорусски, Литвы, Латвии, Эстонии, Азербайджана, Грузии, Армении, среднеазиатских республик. Была даже монгольская группа. И все искренне мечтали посвятить свою жизнь работе в органах безопасности (в разведке или контрразведке), не преследуя никаких корыстных целей и стремясь получить при этом очень качественное высшее образование.
Москвичи, отслужившие срочную службу в Советской армии, жили дома, остальным предоставлялось общежитие. Те, кто поступил в ВКШ сразу после школы, принимали присягу после прохождения Курса молодого бойца и поэтому на первом курсе находились на казарменном положении.
Студентов традиционно называли слушателями, они являлись военнослужащими, занятия посещали исключительно в военной форме с эмблемами подразделений войск связи на черных петлицах.
После лекций и семинарских занятий обязательной для всех была самоподготовка по специальным дисциплинам в аудиториях ВКШ, а по иностранным языкам — в лингвистических кабинетах с прослушиванием пленок с записями новостных программ.
На курсе существовало шесть учебных групп, состоявших каждая из трех-четырех языковых подгрупп. Изучали английский, немецкий, французский, испанский, чешский, китайский, японский, корейский, фарси и другие восточные языки.
После сдачи вступительных экзаменов мне по распределению выпало изучение английского языка, чему я обрадовался. Все же не начинать все с нуля.
Я рассчитывал быть, как все, ничем не отличаться от других слушателей, но судьба в лице начальника курса Григория Андреевича Звягина распорядилась по-другому — меня, несмотря на мое сопротивление, назначили командиром первой учебной группы, в которую входили три английских и одна чешская подгруппы.
Я не слишком хотел брать на себя такую ответственность и быть на виду у всего курса и преподавательского состава. Впрочем, понимал, почему выбор пал на меня. Я отслужил в армии, уже обзавелся семьей, у меня родился сын, мне двадцать четыре года, а главное, я обладал опытом воспитательной работы, полученным в Калининском суворовском училище.