— Очень оригинально! — вмешался Энди. — Жду не дождусь прочитать!
Он осушил второй бокал с двойной порцией водки и попросил Дору налить ему еще. Майра нахмурилась и посмотрела на Брюса, который пожал плечами, как бы говоря, что тот уже взрослый человек.
— Гаспачо[2], — объявила Майра, поднимая ложку. — Угощайтесь!
Через несколько мгновений беседующие разделились на группы, и все заговорили одновременно. Кобб и Энди негромко обсуждали политику. Ли и Джей в конце стола обменивались мнениями о чьем-то романе. Майра и Эми расспрашивали о новом ресторане. А Брюс повернулся к Мерсер и тихо произнес:
— Извините, что я заговорил о смерти Тессы. Это было бестактно.
— Ничего страшного, — успокоила его она. — С тех пор прошло много лет.
— Я хорошо знал Портера. Он часто бывал в магазине и обожал детективы. Тесса заходила раз в год и никогда не покупала много. Мне кажется, я смутно помню ее с внучкой много лет назад.
— А сколько вы здесь пробудете? — поинтересовалась Ноэль.
Мерсер не сомневалась, что все, о чем она сообщила Майре, было передано Брюсу.
— Несколько месяцев. Сейчас у меня период между работами, хотя, наверное, правильнее сказать, что я безработная. В последние три года я занималась преподаванием, но, надеюсь, это осталось в прошлом. А вы? Расскажите мне о своем магазине.
— Я торгую французским антиквариатом, — ответила Ноэль. — Мой магазин по соседству с книжным. Сама я из Нового Орлеана, но познакомилась с Брюсом и переехала сюда. После урагана «Катрина».
Речь мягкая, четкая, идеальная дикция, никаких следов новоорлеанского акцента. Да и другого тоже. Много дорогих украшений, но обручального кольца нет.
— Он был в две тысячи пятом. Через месяц после несчастья с Тессой, — сказала Мерсер. — Я хорошо помню тот год.
— А вы были здесь, когда это случилось? — спросил Брюс.
— Нет, то было первое за четырнадцать лет лето, которое я проводила не здесь. Мне пришлось устроиться на работу, чтобы платить за колледж, и я работала в Мемфисе, моем родном городе.
Дора убирала со стола грязную посуду и подливала всем вина. Голос Энди становился все громче.
— А у вас есть дети? — поинтересовалась Мерсер.
Брюс и Ноэль с улыбкой покачали головами.
— У нас никогда не было на это времени, — ответила Ноэль. — Я много путешествую, покупаю и продаю, в основном во Франции, а Брюс проводит в магазине семь дней в неделю.
— А вы с ней не ездите? — спросила Мерсер у Брюса.
— Редко. Там мы и поженились.
Нет, на самом деле никакого бракосочетания там не было. Такая легкая, ненавязчивая ложь, в которой они живут уже много лет. Мерсер сделала глоток вина и напомнила себе, что сидит рядом с одним из самых успешных торговцев крадеными редкими книгами. Беседуя с Ноэль о юге Франции и торговле антиквариатом, Мерсер задавалась вопросом, насколько та была в курсе дел Брюса. Если он и в самом деле заплатил миллион долларов за рукописи Фицджеральда, она бы это точно знала. Разве нет? Брюс не был магнатом с интересами в разных уголках мира и возможностью перемещать деньги и скрывать доходы. Он торговал книгами в маленьком городке и практически жил в своем магазине. Он не мог бы скрыть от нее такую сумму, верно? Ноэль должна была знать.