— Переведи, что она сказала.
Старая рабыня осеклась. Пауза затягивалась, Харальд добавил тихо, голосом, срывавшимся в шипение:
— Сейчас…
— Она говорит, если ярл хочет сделать подарок, то пусть это будет другое. Свобода…
Этого и следовало ожидать, подумал вдруг Харальд. Девка, два раза срывавшаяся в побег, будет мечтать только о третьем разе. Плохо.
Он задумался. Бывают непокорные рабы, не способные примирится со своей долей. И лечится это только смертью. Конечно, непокорных рабынь иногда привязывает к месту ребенок. Но до сих пор ни одной женщине не удалось от него понести.
Придется держать и дальше под охраной, решил Харальд. Людей у него хватит.
Девчонка вдруг быстро, горячо заговорила, глядя на него. Старуха забормотала, не дожидаясь приказания Харальда:
— Просит если не полной свободы, то хоть разрешения гулять по поместью. Щенка выгуливать. Самой на белый свет смотреть. И для одежды не шелков, а теплой ткани.
Харальд сложил руки на груди, посмотрел задумчиво сверху вниз.
Девчонка смотрела просяще, но без страха.
И он вдруг принял решение. Распорядился:
— Сейчас ты переведешь все, что я скажу, до последнего слова. Она может гулять по поместью вместе со своей собакой — но если она сбежит, я убью тебя. И убью страшно.
Старуха сглотнула, перевела последние слова дребезжащим голосом. Девчонка глянула в ответ обиженно. Словно он взял — да и обманул.
Харальд уставился на светловолосую неподвижным взглядом, от которого бледнели и старые воины. Дождался, пока она нахмурится, опустит глаза. Только после этого продолжил:
— Но перед этим я найду ее. Найду, даже если она спрячется на дне моря.
Особенно, если она спрячется именно там, подумалось вдруг Харальду.
— И заставлю смотреть, как ты умираешь. Потом убью еще трех рабынь — просто так, чтобы она это видела. Пусть сидит тут, и все будет хорошо. Никто не умрет. Быть женщиной ярла — такая удача выпадает не каждой рабыне. Она обещает не бежать?
Забава думала.
Когда Харальд-чужанин пообещал ей убить бабку Маленю, она сначала не поверила. Саму ее он ни разу не ударил, даже щенка вон подарил. И на пол, когда вошел, не сбросил, а поставил бережно.
Разве такой может убить без вины, да еще старуху?
Но голос у бабки Малени дрожал и прерывался, пока она говорила. Она-то Харальду-чужанину поверила…
И жила она тут дольше, чем я, рассудительно подумала Забава. Значит, знает, какой у него нрав.
Бабка Маленя попросила от двери плачущим голосом:
— Он обещания твоего ждет, что не сбежишь. Не зли ты его, девонька. Пообещай. И живи тут в довольстве, в тепле. Иначе тебе же хуже будет. Меня-то ладно, я уж свое отжила… но ведь и других загубит.