До вечера Белая Лань металась по опочивальне, кусая губы. Если ее будут взаперти, а затем выставят из Йорингарда — как она доберется до Харальда? Убить берсерка и без того нелегко, а уж сделать это, сидя под охраной…
Под охраной это становилось невозможным.
Едва стемнело, в оконце ее опочивальни вдруг стукнули. Рагнхильд тут же метнулась к нему, приоткрыла ставню. И услышала шепот Сигрид, своей сестры:
— Рагнхильд, что случилось? Тебя не выпускают… это все из-за того случая, с невестой ярла и ее сестрой-рабыней?
Хорошо, что я рассказала сестрам о причине немилости ярла, подумал Рагнхильд. И хорошо, что они пока не знают о решении ярла продать их, как рабынь. Сейчас самое время рассказать им об этом. Решительнее будут…
Пусть она сама сидит взаперти — но сестер пока что выпускают.
— Сигрид, — быстро пропела Рагнхильд. — Ярл Харальд хочет продать вас всех как рабынь. Меня посадили под стражу, потому что я…
Она замялась, но все же сказала:
— Я возражала против этого. Пусть об этом узнают все дочери моего отца — но никому больше не говорите. Приходи ко мне завтра, в это же время. Я скажу, что вам делать. А сейчас иди, чтобы тебя не заметили…
День для Харальда выдался суматошный — надо было подобрать людей для хирда, в котором хирдманом станет Свальд. Кроме того, воинов, что встали под его руку, перейдя от родичей, следовало смешать со своими, собрав заново три новых хирда…
Да еще Свейн заявил, что вояки Гудрема, сидевшие у него в крепости под замком, тоже хотят принести ему клятву. С ними тоже пришлось разбираться.
К себе Харальд вернулся поздно вечером, спокойный и довольный. Теперь у него было шесть полных хирдов. Это уже кое-что.
Сванхильд сидела на кровати бледная — но не настолько, чтобы беспокоиться о ней. Харальд уже привычно приказал старухе остаться, выгнав остальных рабынь. Спросил, замерев у изножья кровати:
— Как ты?
Она ответила неуверенно, на его языке:
— Хорошо.
И тут же замолчала. Но глазами блеснула так, что стало ясно — хочет что-то сказать, только не решается.
А потому Харальд, скинув плащ, сам завел разговор, который следовало завести:
— Ты затащила Кресив в рабский дом, хотя я приказал, чтобы она осталась там, где ее выпороли.
Девчонка посмотрела расширившимися глазами, ответила тихим голосом. Старуха перевела:
— Говорит, ты, ярл, обещал не убивать ее сестру. И ту, вторую рабыню, тоже.
Харальд сделал несколько шагов, присел на кровать рядом со Сванхильд. Объявил:
— А я и не убивал. Только выпорол.
И посмотрел открыто, честно — ощутив при этом быстрый проблеск недовольства. Приходится хитрить и вилять…