– Показания ауры родной планеты – это научный факт, – упрямо буркнул Квазик.
Недаром Виктор Гюго – великий классик, а образ Эсмеральды – один из самых трагичных. Случаи, когда человека оценивают не по его личным заслугам, а по тому, в какой семье он родился и вырос, не редки и на Земле. Капитан Феб не полюбит цыганку, рыцарь Айвенго не женится на еврейке и совершенно неважно, насколько прекрасны и добры эти девушки. За исконным жителем «низшего мира» никто не признает права на наличие ума, совести и доброты, особенно – если его избрала в договор изначальная материя. Оказывается, эта самая материя выбирает лишь бездушных, а отсюда железный вывод: Вера такая же хладнокровная стерва, как и все прочие ильмиры, и хуже того – ведь показания ауры ее планеты опровергнуть тоже невозможно. Точка. Приговор обжалованию не подлежит!
Зря она понадеялась, что у них могут сложиться нормальные взаимоотношения!
– Ты в самом деле хочешь сказать, что я – Вера Ивановна Птичкина – являюсь убийцей, насильницей, клинической идиоткой и далее по списку? – с едким сарказмом спросила Вера.
– Я хочу сказать, что ты не являешься высшей человечкой, что твой мир неразвит и убог…
– И почти все его жители неразвиты и убоги!
Ух, как разъярилась Вера! У нее всегда был один маленький недостаток, который она старательно скрывала ото всех: этим недостатком была вспыльчивость. Когда Вера Ивановна Птичкина впадала в праведный гнев, то становилась не просто Птичкиной, а Коршуновой, Беркутовой, Птеродактилевой.
– Ты хоть раз на Земле был?! Ты не морщись – ты отвечай на поставленный вопрос! Ах, не был? Тогда не разглагольствуй обо всех! Да, ты в чем-то прав, в моем мире встречаются всякие индивидуумы, есть и крайние мерзавцы. Но подавляющее большинство(!) моих «одномирников» – нормальные, честные, разумные, работящие люди! – Сжав кулачки и потрясая ими, Вера наступала на демона. – Кучка убийц и насильников не делает ВЕСЬ мир мерзким и убогим! Чего пятишься, рогатый? Убоялся низшей человечки?!
Перед сумрачно молчащим демоном-хранителем замерцал знакомый желто-золотистый шарик, Квазик ткнул в него когтем, Вера закричала: «Стой! Не сметь исчезать посреди диалога!» – и вцепилась в Квазика мертвой хваткой.
Их затянуло в золотистый туннель, который странно искрил и кривился. Квазик ругался не на универсальном, так как Вера его не понимала, но это было и к лучшему, так как орал он что-то явно уровня 18+++. Даже, вполне возможно, уровня 40+, так что Вере не по возрасту было выслушивать такие ругательства. В перерывах между матюгами чего он там бухтит про не рассчитанную перегрузку и закукливание туннеля? Про отсутствие гравитационно связанных структур на пути следования? Это очень плохо?