— Эти пять тысяч принадлежат нам, то есть мне и вам, ровно по две с половиной тысячи на каждого. Сто долларов вы получили вчера, остальные две тысячи четыреста — вот они, в этой пачке… Прошу пересчитать.
Я опять сделал нечто вроде протестующего жеста.
— Нет, нет, среди джентльменов все должно быть точно и ясно. Проверьте свои деньги. Надеюсь, вас не ущемило отсутствие второй половины?
— Я поражен вашим великодушием, граф! Откровенно говоря, я считал эти деньги потерянными.
— Что вы, ведь я же Татищев, человек старорусского дворянского рода, а не этот мелкий хапуга и обирала.
— Разрешите пожать, граф, вашу благородную руку, — театрально произнес я.
— С превеликой радостью!
Мы обменялись рукопожатиями и одновременно спрятали по карманам свои доллары.
— Да, любезный мой Евгений Александрович, если через генерала Шатилова вы, возможно, попадете на прием в ставку к самому барону…
— Все возможно! — скромно сказал я.
— Сомневаюсь в этом, но иногда случаются вещи и более фантастические, то помните, мой друг, — Татищев потрепал меня по плечу, — союз делового человека с карающей десницей контразведки может принести выгоду обеим сторонам. Не так ли?
— Это самая счастливая минута моей жизни, граф, — почти искренне признался я.
— Будут еще более счастливые. — Он снова потрепал меня по плечу и конфиденциальным тоном сказал: — Рябчиков сейчас в Крыму немало, баранов тоже. Благословляю вас на охоту за ними. — И мы снова рассмеялись.
— С каждой охоты, граф, вам по перу жар-птицы.
— Вы великодушны, и я рад знакомству с вами. — Татищев проводил меня до двери.
«Тысяча и одна ночь» продолжалась. За двое суток прошло столько событий, своеобразных сюрпризов, неожиданностей и превращений, что я понимал лишь одно — фортуна повернулась ко мне лицом. Надолго ли и сколько еще времени я буду ее любимчиком?
— Книаз… фаэтун подан, какой место гуляем? — приветствовал меня с козел Гасан, лихо подкатывая к тротуару.
Я посмотрел в хитрые и вместе с тем наивно-простодушные глаза татарина.
— А где ротмистр?
— Фью-уу!! — пренебрежительно присвистнул Гасан. — Его начальник вигонял… Ротмистр теперь босяк будет… ротмистр теперь ракло будет… на фронт…
— Откуда ты это знаешь?
— Солдат сказал… На фронт гонял, там балшавик ему секим башка сделает. — И Гасан по-татарски выругал опального ротмистра.
Вечером я заехал на несколько минут к мистеру Джонсу. Это было нечто среднее между визитом и деловой встречей накануне поездки в Бельбек.
Иностранцы были радужно настроены. Народ повсюду дружелюбно встречал их.
— Мы не видели насилия и произвола — словом, тех беззаконий и зверств, о которых кричат наши ультралевые газеты, — сказала журналистка из газеты «Фигаро».