Из-под самых копыт грековской кобылы выпрыгнул мирно спавший в лунке огромный заяц, большими скачками запрыгавший по скошенному жнитву. Лошадь прянула в сторону, и полковник, едва усидевший в седле, молча поглядел вслед убегавшему зайцу, меланхолически вынул из кармашка часы. Ехавшие сзади казаки нагнали офицеров и почтительно придержали лошадей.
— Без четверти шесть… — печально сказал градоначальник, покачивая головой, и, внезапно багровея, возмущенно продолжал: — Безобразие! Полковник русской армии и градоначальник города Ростова Митрофан Петрович Греков встает в пять часов утра, а паршивый, бездомный заяц прохлаждается до шести. А ну, братцы, наказать!
Все шестеро казаков, гикнув, сорвались с мест и через минуту бешено, кружились по полю, настигая зайца. Офицеры, закурив папиросы, продолжали прерванный появлением зверюшки разговор.
На следующий день после этой беседы войсковой старшина Икаев приказом по Донской армии был назначен исполняющим должность штаб-офицера по особым делам при господине градоначальнике городов Ростова и Нахичевани с одновременным назначением на должность начальника карательного отряда. Приказ заканчивался следующими словами: «Для искоренения уголовных и политических бандитов, свивших себе гнезда в пределах Ростова, и для ликвидации большевистской пропаганды среди населения приказываю сформировать Особый карательный отряд, действующий в черте градоначальства по законам военного времени. Начальником этого отряда назначаю войскового старшину Икаева, коему и поручаю формирование отряда».
По городу замелькали конные и пешие фигуры горцев в длинных черкесках, обвешанных разнообразным оружием. Каждый день с юга, из Осетии и Чечни приезжали родичи и знакомые Икаева. Абреки и кровники, бежавшие в леса, прослышав о наборе в икаевский отряд, толпами устремились на Дон. Отказа в приеме не было. Через десять дней войсковой старшина Икаев явился к градоначальнику и доложил:
— Первый карательный отряд для борьбы с бандитизмом и большевиками готов. Дивизион горцев насчитывает двести семьдесят пять шашек и шесть пулеметов… Прикажете начать службу?
Градоначальник обнял исполнительного офицера и, целуя его трижды в лоб, растроганно сказал:
— Не забывайте, дорогой, тарнопольскую историю, которую я вам рассказывал.
Икаев так четко и уверенно откозырял градоначальнику на эти слова, что двое репортеров, «Приазовского края» и «Вечерних новостей», находившиеся в кабинете, хотя и не поняли градоначальника, но решительно внесли эти слова в свой отчет о церемонии. И только меланхолический немецкий обер-лейтенант, также сидевший у градоначальника, автоматически вписал в свой дневник следующие слова: «Вид этих ужасных дикарей в своих странных одеяниях должен был внушить несчастным горожанам города Ростова больше страха за свою жизнь, чем воображаемые бандиты, от которых должны были эти люди оберегать их…» Но слова союзного Краснову лейтенанта не получили тогда гласности. Через месяц обер-лейтенант был убит кавалеристами Сиверса под Ясиноватой, а его дневник спустя много лет попал в Истпарт.