«Не удивительно, что его величество полюбил такую женщину», — подумала София, поднимаясь с места и чуть приседая. Остальные-то могут не вставать, а она не Альго и даже не аристократка, обязана приветствовать правящую чету, как полагается.
— Добрый день, ваши величества. — Садитесь, София, — сказал император, кивнув. В отличие от жены, которая казалась Софии немного напряженной — особенно когда заметила ее — его величество был абсолютно спокоен. — В следующий раз можно не вставать, это ведь не официальный прием. — Он обвел глазами столовую. — Добрый день всем.
София опустилась на стул, краем уха улавливая, как остальные тоже здороваются, а сама пыталась не отводить взгляд и не отворачиваться — императрица смотрела на нее, и это было бы невежливо.
— можно начинать, — произнес император, усадив жену и Агату с Александром по местам. Сел сам и продолжил: — Виктория, познакомься с Софией Тали, аньян наших детей с сегодняшнего дня.
— Рада, — проговорила императрица холодно. — Надеюсь, вы продержитесь дольше, чем предыдущие кандидатки. — Я постараюсь, ваше величество, — ответила София так почтительно, как только могла. — Не сомневаюсь, ведь вы… — начала Виктория, чуть повысив голос, но император перебил ее, обратившись к Агате и Александру:
— Вы дорисовали свою картину, дети? Я могу потом посмотреть на результат? — Да, пап, — улыбнулась Агата, поглядев на Софию, а Александр энергично закивал. — Дорисовали. Так здорово получилось! А после обеда Софи обещала, что поучит нас рисовать собственные портреты.
— Замечательно, — император довольно улыбнулся, а Виктория уже спрашивала: — Картину? Портрет?.. — мы сейчас расскажем! — хором воскликнули наследники — и стали рассказывать.
Ее величество и остальные внимательно слушали, и к концу этого эмоционального рассказа даже императрица немного оттаяла и чуть улыбнулась. Не Софии, конечно — детям. Слуги в это время расставили перед присутствующими тарелки с закусками, и обед начался.
Рассказ Агаты и Александра словно чуть разрядил обстановку, ставшую напряженной после появления правящей четы — и София была не уверена, что дело здесь только в ней самой. Да, она не была эмпатом, но предполагала, что Ванессе, жене убитого императором Аарона, и ее детям, вряд ли комфортно здесь сидеть. Даже если они не имели отношения к заговору — а они наверняка не имели, раз его величество оставил их при дворе, — это все равно непросто.
Самой расслабленной выглядела принцесса Анна, и по взглядам, которыми обменивались иногда она и император, София поняла, что эти двое не только брат и сестра, но и друзья. Они словно вели друг с другом безмолвный диалог, при этом понимая все. Пару раз София замечала, как Анна подхватывала инициативу брата, уводя общий разговор в противоположную от опасных тем сторону, и он смотрел на нее с благодарностью.