Но тут раздался звук шагов по песку, и две тени упали на них. Пирс повернулся, сбросив с себя камни, и сел. Черт побери, думал Тео, черт, черт, черт.
– Разрешите нам взять Минго? – сказал Эдвард. – Он нам нужен в игре в перья.
– Он не пойдет, – сказал Пирс, – у него припадок любви к дяде Тео. – Пирс не стал прикрывать свой срам ради Генриетты, которая привыкла к мужской наготе.
– Он пойдет, если мы его особенно попросим, – сказала Генриетта. – Он такой вежливый пес.
– Иди, Минго, хватит лениться, – сказал Тео, скидывая собаку со своих ног.
– Ну что, видели летающие тарелки в последнее время? – спросил Пирс.
– Да, вчера видели одну. Мы думаем, это та же самая.
– Забавно, правда, – сказал Пирс, – кроме вас двоих, никто не видит летающие тарелки!
Близнецы гордились этим своим свойством – видеть летающие тарелки.
Эдвард, поднимавший слегка сопротивляющегося Минго на все четыре лапы, сказал:
– О, как бы я хотел, чтобы дождь пошел!
Генриетта сейчас отозвала брата в сторону и что-то шептала ему. Эдвард отпустил Минго, который сразу же рухнул. После многих перешептываний Эдвард откашлялся и обратился к Пирсу в тоне, который дети называли официальным:
– Пирс, у нас тут кое-что есть, что мы хотели бы преподнести тебе.
– Что? – спросил Пирс равнодушно.
Близнецы подошли к нему, и Пирс вяло приподнялся, опираясь на локоть.
– Вот, – сказал Эдвард, – мы бы хотели, чтобы это было у тебя, твое.
– Вместе с нашей любовью, – сказала Генриетта.
Эдвард протянул что-то, и Пирс взял это коричневой рукой, усыпанной песком. Тео, заглянув, увидел, что это была окаменелость, редкая и замечательная, совершенный аммонит. Деликатная, чуть зубчатая спираль ракушки отпечаталась на обеих сторонах камня. Пирс перевернул его в руке, море округлило края и чуть стерло линии ископаемого – именно так, чтобы породить предмет великой красоты. Тео знал, что дарение аммонита означает для близнецов большую жертву, они ценили свои камни и с эстетической, и с научной точки зрения.
– Спасибо, – сказал Пирс, довольно неловко держа камень.
Эдвард отошел назад, как бы для поклона, а затем быстро переключил свое внимание на Минго, снова пытаясь оживить его. Пирс лениво встал на ноги. Близнецы, часто повторяя «хороший мальчик» и «ну, пойдем же», пытались соблазнить Минго следовать за ними, и они уже отправились в путь по лилово-белой равнине, когда вдруг Пирс неожиданно дернулся и выпрямился, как если бы его ударило током. Затем он скрутил свое тело, подобно пружине, отвел руку назад, резко повернулся на пятках и мощным броском послал аммонит далеко в море.