Некоторые записи показались Дьюкейну более близкими по времени – они были начертаны голубым фломастером. Они были написаны поверх солдатских надписей. Там были аккуратно начертанные гексаграммы и пентаграммы. Подальше маленькой аккуратной рукой Рэдичи было начертано «Асмодей, Астарот» и под этим – изречение: «Делай что хочешь – вот суть закона». Прямо над крестом виднелся большой голубой квадрат; передвигая свечу, Дьюкейн заметил, что в него вписаны заглавные буквы. В таком порядке:
О Y P A T E A
Н R О Т A S R
C O P E R A D
Е Т Е N Е Т О
E A R E P O M
D S A T О R I
O A R S U N А
– Что это значит?
– Господи, сэр, я не знаю. Это какой-то забавный иностранный язык. Мистер Рэдичи однажды написал это. Он предупредил, чтобы я случайно не стер эту надпись, когда прибираю.
Дьюкейн вытащил записную книжку и скопировал буквы в квадрате на последнюю страничку.
– Пойдемте, – сказал он Макграту.
– Одну минутку, сэр, – ответил Макграт.
Они стояли, склонясь над столом на козлах, на котором был помещен крест. Освещенный сзади свечами, крест отбрасывал им на руки причудливые тени. Макграт цеплялся за край стола левой рукой, а Дьюкейн – правой. Макграт держал хлыст в правой руке, опустив его к ноге. Дьюкейн перегнулся через стол и очень осторожно, почти ласково взял хлыст у Макграта и, крутанув, бросил его на матрас. Когда его пальцы прикоснулись к руке Макграта, он очень ясно увидел лицо и плечи Макграта, как будто бы вписанные в светлый овал, – золотые волосы, узкое бледное лицо, ясные голубые глаза. Это зрелище показалось ему новым. Дьюкейн подумал: я впервые осознал, что он молод, нет, нет, я впервые понял, что он красив. Его рука на столе напряглась, оцарапав столешницу ногтями.
– Не будем ссориться, сэр, верно?
– Мы и не ссорились, – сказал Дьюкейн, помолчав. Он медленно шагнул назад.
– Да. Ведь у нас есть наш маленький уговор. Вы были достаточно добры и помогли мне небольшой суммой денег, если помните, сэр. Я вынудил вас это сделать с помощью писем молодых дам. Я буду вам очень благодарен, сэр, если мы сейчас поставим это дело на постоянные рельсы и забудем о нем навсегда, ладно? Вы мне нравитесь, сэр, я этого не скрываю, я хочу, чтобы мы были друзьями, мистер Рэдичи и я – мы были друзьями, и мы с вами могли бы ими быть тоже, мистер Дьюкейн, сэр, и я этого очень хочу. Я бы мог быть вам очень полезен, сэр, я полезный человек, мастер на все руки, можно сказать, и мистер Рэдичи считал, что я очень полезен. Я бы хотел служить вам, сэр, и это желание идет прямо из сердца. Но, я думаю, для нас обоих было бы лучше, если бы мы договорились о разных мелочах. Четыре фунта в неделю, сэр, это же немного, сэр, для вас, я не хочу вас тревожить слишком часто. Лучше выплачивать регулярно – вы могли бы подписать чек на мое имя. Я всегда думал, что это проще всего…