Не успела я сделать и полушага, как оказалась совершенно обездвижена парой здоровых рук, обхвативших меня поперек туловища. Ганс развернул меня обратно, и мы снова оказались лицом к лицу. Только теперь он стоял передо мной на коленях, а не склонялся ко мне. Эта его поза – с руками, держащими меня за бедра, и головой, запрокинутой вверх, чтобы смотреть мне в лицо, напомнила мне, как я сама тянула шею все эти месяцы, чтобы взглянуть на него. Хоть Ганс формально и удерживал меня, но с этой новой разницей в нашем росте он явно давал мне понять, что решение принимаю я.
Его ровные, густые брови были сведены над переносицей в трагической букве V. Рот, так часто скошенный набок в игривой усмешке, был крепко сжат. А глаза, обычно сверкающие, как голубые бриллианты в угольной шахте, теперь сверкали от набежавших слез.
Мало того что этот красивый мужик – изнутри и снаружи – валялся у меня в ногах, на нем все еще были грим рок-звезды и мокрая от пота одежда, которые напомнили мне о том, что я только что наблюдала, как этот Адонис стоял на сцене перед тысячами визжащих фанатов. Только вместо того, чтобы вертеть потом за кулисами членом, как звезда хеви-метал, которой он и был, Ганс стоял на коленях на парковке, засыпанной разбитым стеклом и выбитыми зубами. Я почувствовала себя дерьмом.
– Бибика, прости меня. Черт, мне ужасно жаль. Я просто идиот. У этой девки был пропуск журналиста, и она сказала, что она с радио, 105-й канал, хочет быстро взять интервью. Я просто собирался присесть с ней и ответить на пару вопросов, пока ты не придешь, но, когда мы начали разговаривать, стало ясно, что ни с какой она не с радиостанции. Просто тупая дура, которая достала пресс-пропуск и хотела автограф.
– Ну, мне показалось, она хотела кое-что еще, кроме автографа, – не удержалась я.
Несмотря на то что Ганс очевидно раскаивался, та же история повторялась из раза в раз.
«Эта девушка просто попросила ее подвезти, потому что ее приятель уехал на ее машине».
«Эту девушку выгнали из дому, и ей совершенно некому помочь вывезти вещи».
«Этой девушке не хватает нескольких долларов, чтобы перестать работать в стрип-баре и поступить в школу астронавтов».
То ли у него были серьезные проблемы с самооценкой, и он думал, что всем этим бабам нужна его помощь, а не его член, то ли из-за высокого роста у него в мозгах было нарушено кровообращение.
– Би, я клянусь тебе, я не знал. Я был уверен, что она хочет взять интервью.
– Ганс, это именно то, о чем я говорю. Ты, блин, такой наивный, что не понимаешь, что все эти девки бегают за тобой до тех пор, пока они практически не сядут тебе на лицо? Я не всегда буду рядом, чтобы бороться с соперницами, а сам ты, что очевидно, для этого не годишься.