– Да, но лошади – не мой конек, – отвечаю я.
Глиннис смеется, и в конце концов я оказываюсь на спине у серой кобылы по кличке Ливингстон. Очень странное имя для существа женского пола, но я умалчиваю об этом: вдруг лошадь меня поймет и решит сбросить?
Майлз садится на огромного черного жеребца – ну разумеется, – и через несколько минут мы уже разъезжаем в парке за дворцом, как влюбленная парочка из рекламы прокладок.
С ума сойти, до чего нелепо.
Но парк очень красив. Я готова это признать – если не обращать внимания на то, как страшно сидеть на спине у тысячефунтовой зверюги. Небо синее и почти безоблачное, вокруг зелено и почти безлюдно, не считая нескольких бегунов и девочки, которая выгуливает неимоверно милую белую собачку.
И, конечно, не считая фотографов. Я вижу их на краю парка – троих мужчин, которые почти неотличимы друг от друга в своих свитерах, мешковатых джинсах и кедах.
Чтобы отвлечься от них, я заставляю себя улыбнуться Майлзу и спрашиваю:
– Значит, это твое первое нормальное свидание?
В седле он чувствует себя заметно спокойней, чем я, и просто держит поводья в руке, в то время как я стискиваю их побелевшими пальцами.
– Вообще-то, это наше четвертое свидание, считая встречу в твоей комнате, скачки и вечер в клубе, – отвечает он, и я слегка выпрямляюсь.
– В таком случае, ты худший парень на свете.
– Я это слышу не впервые, – парирует Майлз, и я поворачиваюсь к нему.
– Ты с кем-то встречался? С настоящей живой девушкой?
Покачав головой, Майлз перекладывает поводья из одной руки в другую.
– Давай прибережем этот разговор для пятого свидания, ладно?
Его конь рысит вперед, и я легонько касаюсь боков своей лошади пятками, чтобы поравняться с ним. Слава богу, кобыла слушается, и я догоняю Майлза, стараясь не думать о том, что фотографы запечатлеют мою трясущуюся грудь.
– А что, будет пятое? – спрашиваю я. – Может, мы просто покатаемся… и всё?
Майлз окидывает меня взглядом. Светлые волосы падают ему на лоб, а глаза сегодня кажутся особенно зелеными. Возможно, Глиннис выбрала этот парк, чтобы выставить Майлза в самом выгодном свете. Кто знает?
– Кажется, они хотят, чтобы мы вместе пошли на бал, – говорит он, широко улыбаясь для фотографов.
– Бал? – повторяю я, отвечая такой же радостной улыбкой и слегка наклоняя голову набок.
Надеюсь, этот снимок появится хотя бы на одной обложке. Я уже давным-давно так не скалилась.
– Послезавтра мы едем на север, – объясняет Майлз, слегка усмехнувшись и протянув руку, чтобы на мгновение коснуться моей. – В Бэрд-хаус. Там состоится бал в честь Элеоноры и Алекса, и если Глиннис не заставит нас разыгрывать парочку, я съем это седло.