— О Московии… — задумчиво протянула девушка, — не знаю… вообще, с тех пор как наш добрый герцог стал её царём, там побывали многие ростокские негоцианты, а московиты стали бывать здесь… но, говоря по совести, я не слышала от фрау Анны ничего по этому поводу.
— Хорошо, ты можешь идти. Я позже приготовлю свою одежду.
— Ну, если вы ничего больше не хотите, — присела служанка в книксене, — то с вашего позволения…
Выйдя от постояльца, Кетхен сморщила недовольную гримасу на своём хорошеньком личике и, пробормотав: "Можете сколько угодно интересоваться фрау Анной, на неё у вас денег всё равно не хватит", — побежала вниз.
Оставшись один, молодой человек, не раздеваясь, рухнул на кровать, и какое-то время лежал без движения. В голове его прихотливо вертелись обрывки мыслей, но на душе было пусто. Ещё один чужой город на его долгом пути, ещё одна холодная постель. Хотя последнее обстоятельство можно было исправить: миловидная служанка поглядывала на него с явной благосклонностью. Вот только зачем? Разве купленная любовь может охладить жар, иссушающий его душу вот уже несколько лет! Да разве вообще существует она, эта проклятая любовь? Когда-то давно сердце его получило тяжёлую рану. У него было всё, о чём мог мечтать пятый сын небогатого провинциального дворянина. Начав служить у юного принца-изгнанника, он вместе с ним поднимался ступенька за ступенькой по очень крутой лестнице. У принца появился свой отряд – и братья фон Гершовы стали в нём офицерами. Голова его украсилась герцогской короной – и в их карманах зазвенели звонкие монеты. Сюзерен стал мужем шведской принцессы – и к его людям стали приглядываться отцы семейств в чаянии выгодных браков для своих дочерей. Казалось, ещё немного – и жизнь удалась! И вот эту весьма многообещающую карьеру он кинул под ноги прекрасной женщине… И что получил взамен? Теперь он изгнанник, лишённый чести и всякого будущего, а его возлюбленная лишь посмеялась над ним. Прошли годы, боль понемногу утихла, и вот он увидел ту, которая лишила его покоя и будущего. Боже, какая бездна разочарования! Как можно было влюбиться в эту пустую, взбалмошную девчонку? Как можно было променять службу у ставшего легендой герцога-странника на… на что, чёрт возьми, он её променял? От тягостных рассуждений его отвлёк деликатный стук в дверь.
— Войдите, — буркнул он, с неудовольствием уставившись на входящего.
Как оказалось, это снова была Кетхен.
— Хозяйка спрашивает вашу милость, не угодно ли вам принять ванну с дороги?
— Ванну?
— Ну да, ванну. Хотя, наверное, правильнее называть её бочкой, но она довольно большая, и горячей воды у нас сколько угодно…