— Что бы там ни было, тебе лучше сказать, потому что я уже вообразил кучу разных вариантов.
Он опустил подбородок.
— Возможно, ты мыслишь в верном направлении.
Глаза Люциана слегка распахнулись, затем он пробормотал:
— Дерьмо.
Сцепив пальцы, Гейб сделал то, чего не думал делать никогда: рассказал историю той ночи.
— Прямо перед тем, как уехать в колледж, Никки осталась в доме. Ее родители уже отправились восвояси, и я понятия не имею, где были вы с Девом. Я много выпил той ночью и был пьян, но, если честно, впустил бы ее в любом состоянии. Она не в первый раз приходила в мою комнату. Хотя в тот раз все было иначе. Никки пришла ночью.
Люциан сидел очень тихо.
— Я впустил ее и… не знаю, как все случилось, — продолжил он, закрывая глаза. Это было ошибкой, потому что сразу же вспыхнули обрывочные воспоминания о той ночи. Он поддразнивал ее, как обычно. Потом она сказала, что будет скучать по нему в колледже. В какой-то момент девушка начала плакать, когда говорила о том, что долго его не увидит, и он обнял ее. Каким-то образом она оказалась у него на коленях, а потом — под ним. — Но это случилось.
— Предполагаю, под словом «это» ты подразумеваешь крепкие объятия?
Гейб коротко и резко, но совсем не весело рассмеялся.
— У нас был секс.
Единственный раз он видел своего брата таким потрясенным, когда они узнали правду об отце и матери. Сейчас настал второй раз, когда Люциан изумленно молчал.
Он снял ноги с верстака, тяжело уронив их на пол. Открыл рот, но ничего не сказал. Гейб продолжил:
— Проснувшись несколько часов спустя, я видел ее и сначала не мог понять… — Он оборвал сам себя, вздохнув. — Я, мать его, сорвался на ней. Ник так быстро уехала, и после той ночи я впервые увидел ее, когда она пришла к нам работать.
— Твою мать, — выругался Люциан и пристально посмотрел на него. — У меня нет слов. А это редкость.
— Мне от этого не легче.
— А я и не пытался как-то облегчить твою душу. — Люциан покачал головой. — Ей было восемнадцать, когда она уезжала в колледж, верно?
— Да. Но тут нет никакой…
— Чушь собачья. Тут есть разница. Небольшая, но есть. — Он играл желваками. — Ты был пьян?
— В стельку. Ник клянется, что не осознавала, насколько я был пьян, и я ей верю.
Брат медленно моргнул.
— Уточни, насколько ты был невменяем, когда решил заняться сексом с восемнадцатилетней дочерью Ливи и Ричарда?
— Достаточно, чтобы мне было плевать, — честно ответил Гейб, и, черт побери, сказав это вслух, он как будто снял с плеч часть ответственности. — Вот насколько пьян.
— Дерьмово, чувак. — Люциан откинулся назад. — А вы с Ник говорили об этом?