— Хорошее место. — Туда часто ходила местная молодежь. — Засиделись допоздна?
— Не очень. — Она нахмурилась, будто пыталась понять смысл этих вопросов. — Зачем ты тут, Гейб?
Его не задевала ее дерзость, как и в тот день, когда она предложила ему самому убираться в комнатах. Это ее поведение вызывало у него совсем другую реакцию.
Он наклонился вперед.
— Ты влюбилась в меня.
— Гейб…
— Просто выслушай меня, хорошо? Я тут не для того, чтобы унижать тебя, хотя понимаю, что ты наверняка думаешь именно так. У тебя нет никаких поводов считать иначе, но я просто хочу поговорить.
Она смотрела на него с подозрением.
— Тогда говори.
Он подавил улыбку.
— Ты влюбилась в меня, и я это знал. Но думал, все безобидно.
Ник заметно напряглась.
— Той ночью, когда ты пришла ко мне, — его голос стал тише, — и я впустил тебя, я знал о твоих чувствах. Мне не следовало впускать тебя. Ответственность за это полностью на мне. Я не был настолько пьян, чтобы забыть, кто ты.
Она опустила смузи на колени.
— Знаю, мы оба наговорили всякого о той ночи, но я не сказал того, что действительно нужно было сказать, — продолжил он, стараясь не замечать румянца, расползавшегося по ее щекам. — Я прекрасно осознавал, что делаю.
Она шумно вздохнула, и порыв ветра унес этот едва слышный звук.
Помолчав немного, он продолжил.
— Но меня это не заботило.
Ник медленно моргнула.
— Тогда почему ты…
— Не сказал тебе этого раньше? Не знаю. Тут я был козлом. Меня ничто не извиняет.
Она снова нахмурилась и отвела взгляд, будто собиралась сказать что-то, но передумала.
— Мы оба совершили ошибки той ночью. Не вини себя во всем. Хочу, чтобы ты знала это, — сказал он, уверенный в каждом своем слове. — Хочу, чтобы знала. Это важно для меня.
Ник сглотнула, глядя в сторону. Ее голос был едва слышен.
— Я ненавидела себя за ту ночь.
В груди что-то перевернулось, и он сорвался с места раньше, чем понял, что делает. Он пересек пространство между ними и сел на качели рядом, порадовавшись тому, что древняя штуковина не обрушилась, когда их взгляды снова встретились.
— Прекрати, — сказал он так же тихо. — Прекрати ненавидеть себя. Мы оба были неправы. Все кончилось. Все в прошлом.
— Но ты ненавидишь меня…
— Нет, я не ненавижу тебя. — Хотя малая часть его в глубине души жалела об этом, потому что тогда он быстрее бы разобрался во всем этом хаосе. — Я не ненавижу тебя, Ник. И надеюсь, ты не ненавидишь меня. Конечно, я не стал бы тебя осуждать, потому что был, мать его, козлом, и мне жаль.
— Я не могу ненавидеть тебя, — быстро ответила она, а потом покраснела еще сильнее. — То есть я хочу сказать, я тебя не ненавижу.