«О, сколько нам открытий чудных…» —
Всплыла из памяти строка.
Была как новая рука.
В её глазищах изумрудных
Я прочитал, что, мол, мелка
Моя обида. Слов занудных
Мне не случилось ей сказать,
Но должен был излить я душу.
Макая в кровяную лужу
Перо, я принялся писать.
Мой «Паркер» заскрипел натужно.
В сердцах я начал нажимать.
Ложилась кровь с полоской чёрной
Строкою стихотворной в ряд.
«Да поглотит змея свой яд,
Пойдя на сговор подковёрный.
Напрасно на поруки взят
На муки ада обречённый».
Русалка: «Браво! Кратко, веско,
Но точку мне позволь поставить».
Я не замедлил предоставить
Бумагу и перо: «Добавь гротеска».
Она ж (и кто бы мог представить)
Через листок вонзила резко
Мой «Паркер» чёрту между рёбер.
Бумага вспыхнула тотчас,
Огонь пронёсся и угас,
Спалив мундир и шерсть до бёдер.
Труп распахнул свой жёлтый глаз.
Мертвец очнулся. Вот так номер!
Стихи, конечно, не горят,
Я это знал, но чтоб настолько…
Лишь искры доплясали польку,
Гляжу, ложатся строчки в ряд
Ему на грудь, да так же тонко.
Он их с груди сотрёт навряд.
Но рано праздновать победу.
Нечистый взялся за перо
И с воплем вырвал серебро.
Переводя конфликт в беседу,
Я говорю ему хитро:
«Любезный, вам бы к ортопеду,
Ступаете вы тяжело.
У вас поломаны суставы,
Тут не спасут лесные травы…»
Тот, рассмеявшись как-то зло,
Толкнул меня на дно канавы.
Бесцеремонно! Ни за что!
Да вскоре сам слетел туда же —
Русалка двинула хвостом.
Так хлёстко, как стальным прутом.
Вот вылезет, я тоже вмажу.
В машине заперт, за стеклом,
Нил заходился в диком раже.
Чёрт не заставил долго ждать.
Горят огнём два жёлтых глаза.
«Куда вы с переломом таза?!» —
Я было начал убеждать.
«Полинка, это ты, зараза?!»
«Вам лучше б было полежать».
Чёрт выползал: «Ну, здравствуй, рыбка».
Невесть откуда взяв трезуб,
Он шёл, на аргументы скуп.
Я, мол: «Походка ваша хлипка…
Потише… Сам я правдоруб…
Но… тут произошла ошибка…
И весь сыр-бор из ничего,
Вы не судите впопыхах…»
Тут он меня ногою в пах.
Я рухнул наземь. Каково?!
Что мной владело: ярость? страх?
Я к дверце: «Нил! Сожри его!»
О тех словах я и поныне
Жалею и корю себя.
Нил, как я мог послать тебя
На чёрта, по какой причине?
И совесть, душу теребя,
Твердит: о тёмной половине
Своей мы ничего не знаем,
Покуда не наступит случай.
Но я вернусь к рассказу лучше.
Чёрт быстро стал неузнаваем.
Он рос. Решить вопрос, кто круче,
Пёс вылетел на волю с лаем,
Но бес проворный увернулся.
Стремительно взлетел трезуб.
Убьёт собаку, душегуб.
Пасть щёлкнула. Нил промахнулся.
Три острия пронзили дуб.
Пёс, не промедлив, развернулся.
Метали вовсе не в него.
Русалка бедная попалась.
Она, как рыба, трепыхалась,