– Нет. Я рада, что вы не сможете её убить.
Охотник выглядел озадаченным. Запах враждебности совсем исчез.
– С чего ты взяла, что мы собирались её убивать?
– Вы же охотники. Вам нужны трофеи.
– Эрент ничего о себе не рассказывал? – поднял брови Иринг.
Я с отвращением взглянула на него и отвернулась.
– Ладно, чуть позже узнаешь. А пока… Колодец наполнить сможешь? – с надеждой спросил он.
Горечь души скользнула в моей ответной усмешке. Всё как обычно. Те, кто чувствует надо мной хоть какую-то власть, хотят пользоваться моим даром. Приведи в огород подземные воды в засуху… Оживи ручей… Наполни колодец… Сколько раз я слышала эти просьбы? От селян, от оборотней, а теперь – от охотника на "нелюдей".
– Могу. Но не буду, – отрезала я.
– Почему? – с интересом спросил Иринг.
– Не хочу.
Что-то скрипнуло. В воздухе снова разлился запах смолы. Я взглянула на Ирху и тут же напряглась. Её полный ужаса взгляд был направлен в сторону дома. Я посмотрела туда же, и в горле застрял крик. Я не боялась смерти, я была к ней готова. Но не думала, что она явится так, как об этом говорят старые людские предания.
С порога дома на землю ступила длинная тёмная фигура. Дверь за ней захлопнулась с глухим ударом, как будто в дерево воткнули топор. Чёрный балахон, закинутая на плечо коса – её полукруглое острие блеснуло в лунном свете, – гладкий белый череп с пустыми глазницами, выглядывающий из-под черноты капюшона… К нам неторопливо зашагала смерть – такая, какой её рисуют на картинках с глубокой древности. При каждом шаге она издавала тихий, отчётливый скрип.
– Это не за вами, – быстро сказал Иринг.
Смерть приближалась, и вдруг я ощутила перемену. Запах страха уступил место другому, не менее сильному запаху гвоздики и сладкого, сочного яблока. Ирха уже не боялась жуткой фигуры в балахоне, она ждала её.
Смотрит ведьма на смерть, к ней идущую, как на подругу лучшую, как на мужчину желанного, как на мать родную. И чего испугалась, когда фигуру с косой увидела? Не страшна Ирхе смерть, хуже нет для ведьмы, чем неволя.
Вот взгляд инкуба – тот страшен, что заставит – то и сделаешь. Скуёт по рукам и ногам, в куклу послушную превратишься. И Иринг страшен: поставил сети невидимые, с места Ирха сдвинуться не может.
Слыхала ведьма: охотники таких, как она, иногда наложницами делают. Вспомнила двух инкубов, охотнику помогавших, на Иринга мимоходом взглянула. Представила Ирха, что её в этом мире ждать может, и смерть ещё желаннее показалась.
– Подходи же скорее, – молит ведьма мысленно. – Нет у меня на этом свете ничего, что держало бы меня здесь. Родичи отрекутся, коли узнают, кто я. Детей нажить не успела, сокола моего ясного, любимого среди живых нет. Ни к чему мне жизнь…