Забавно. Он меня, похоже, не узнал. А ведь когда-то я с ним даже переспала, решив, что он ко мне вернулся, бросив свою «принцесску», и все теперь у нас будет отлично…
Илья пропускает меня на мое место. Садится сам, вновь деловито застегивает у себя на бедрах ремень безопасности и утыкается в газету. Смотрю на него искоса, возясь со своим ремнем — до меня в кресле сидел человек с просто-таки грандиозным пузом. По-прежнему хорош… Читает, но вижу, что уже не так внимательно, как раньше, между бровями появляется морщинка, он закусывает губу (как, оказывается, хорошо я помню эту его манеру!) и тоже бросает на меня косой взгляд из-под черных ресниц.
Наши взгляды встречаются…
— Ань?.. — столько недоверия в голосе, что даже странно. — Неужели это ты? Ты… как здесь? — и он обводит жестом салон первого класса.
А-а-а… Вот в чем истинная причина неузнавания. Дело не в моей дивно изменившейся при помощи Виктории Прокопьевны внешности. Дело в том, что Илья никак не ожидает увидеть «беднячку» Аньку Унгерн, дочку матери-одиночки, которая тянула семью на учительскую зарплату, сидящей на месте, предназначенном для богатеньких и состоявшихся. Таких, как он.
— Ты здорово выглядишь. Замуж вышла?
По-прежнему не верит, что на первый класс я заработала сама. Типичный пример мужского шовинизма: если женщина на дорогой машине, значит «отсосала» на нее, если в салоне первого класса — муж купил…
— Здравствуй, Илья. Нет, замуж я еще не вышла.
— Слушай… А сколько ж это мы с тобой не виделись?
— Тринадцать лет.
— Обалдеть… Чем занимаешься? — быстро оглядывает меня (сумочка, прическа, одежда, колени, обтянутые тонкой лайкрой). — Работаешь?
Меня забавляет сомнение в его голосе. Киваю, сдерживая смех.
— А ты?
— Ну естественно! Я, знаешь ли, за эти тринадцать лет кое-чего достиг. Теперь вот возглавляю отдел продаж крупной американской компании. Точнее ее филиала в Москве. В Германию на конференцию летал. Сейчас…
Отстегивается и идет по проходу куда-то. Вскоре понимаю, что к шкафу, в котором на плечиках висит его пиджак.
Возвращается с визиткой в руках и дает ее мне. Читаю его имя, написанное золотом, должность. Название компании и правда известное. Киваю, выражая лицом свое почтение. Он усмехается снисходительно.
— Надо расти. Вот подумываю кандидатскую диссертацию защитить. Это вам, хорошеньким женщинам, об этом заботиться не надо.
Хвастается так нахально, что не могу удержаться и не щелкнуть его по носу. Благо, сам подставился, и тем более, что по правилам бизнес-этикета ответить я должна именно так.
Лезу в сумочку и вынимаю свою визитку. Шеф отпечатал мне их за счет института после того, как я стала регулярно давать консультации и интервью. Золотом она не блещет — черное на белом. Но и там все солидно — и название института и то, что значится ниже фамилии.