— Поистратился он совсем недавно, — указав мечом на колышущийся внизу сгусток плоти, сказал наемник. — Видишь, как брюхо надул, да как хвост приволакивает? Точно — отобедал уже.
— Зачем ты мне это показываешь? — дернув плечом, спросил Иглао. Ему тоже было неприятно.
— А чтоб до конца осознал… чтоб до косточек пробрало оттого, что сделали с городом твои, — Рики хотел сказать нечто грубое, но передумал в последний момент, — соплеменники.
— Я устал отрицать вину. Думай и делай, как считаешь нужным… давно приготовился умереть, — пустым голосом проронил Иглао. Добавил: — Никогда еще не видел их так близко. Какие же они все-таки…
— Страшные и противные? — подсказал Рики.
— Жалкие, — буркнул висельник. — Разве не видишь, как им больно?
Не оглядываясь и не страшась нападения из-за угла, Викис пошел вверх по улице. Ругая висельника последними словами, проклиная всех ушедших богов, весь мир, готовый со дня на день накрыться одним большим медным тазом, Рики поплелся следом. Нагнал и, забежав чуть вперед, сделал вид, что это он ведет преступника, хоть и обстояло дело сейчас с точностью до наоборот.
До дома заказчика оставалось всего-ничего — каких-то сто метров. Вон, уж виднеется усеянный пиками забор. Не нравится только, что некоторые из прутьев потеряли вид, утратив прямолинейность. Часть пик потемнела до угольной черноты, другие — испарились, будто их и не было никогда. Тут и там на камне виднелись пятна гари и копоти. Само здание — фасадная его часть, что вторым этажом как бы выглядывала из-за забора, — оставалась как прежде, нетронутой.
Рассвело достаточно, но в окнах за тяжелыми шторами виднелись трепещущие отсветы масляных ламп. Это дарило надежду, что Выворотень не дрогнул и не сбежал. Вскоре Рики получит причитающуюся ему плату за усердный труд, а потом задаст несколько интересных вопросов, на которые Хозяину подворотен придется дать ответ…
Когда была пройдена половина пути — на вратах, усиленных металлом, отчетливо читалось с полдюжины широких вмятин — им преградили дорогу. Не твари, нет.
Человек.
Женщина в подранной перепачканной пылью одежде — в прорехах видна белая в ссадинах кожа. Черные волосы слиплись, обвиснув сосульками вкруг головы. Раскосые глаза мрачны и смотрят вызывающе требовательно. Вся поза выдает чудовищное напряжение. В руках — по изогнутому клинку.
— Ты украл… — сказала она и сделала шаг, сближаясь. Сухой молодой голос звенел сталью. — Верни сейчас же… мне.
Рики не стал уточнять, не рухнула ли она случайно с крепостной стены, безнадежно повредившись рассудком. Пихнув Иглао в плечо так, что тот чуть ли не кубарем полетел к ближайшему забору, перехватил рукоять меча двумя руками — острие смотрело девушке в шею.