В последние дни апреля нас послали на станцию разгружать вагоны. Подойдя к платформам, мы услышали выстрелы. Охранники торопили нас начать работу, а сами посматривали в сторону, откуда доносились выстрелы. Я находился на одной из платформ и сбрасывал с нее доски. Повернув голову, я увидел недалеко от железнодорожного полотна по всему лесу голых людей. Они что-то копали. Около тридцати человек ходили с носилками. Они поднимали из ям трупы и несли их глубже в лес, где пылал огромный костер. Своими глазами я увидел то, о чем говорили уже несколько дней подряд: немцы откапывали массовые могилы и сжигали трупы.
* * *
В конце мая группу заключенных в около двухсот человек нарядили на работу недалеко от станции Шкиротава. Около 70 человек скатывали к речке в сторону Саласпилса бетонные трубы. Дорога вела вдоль леса, где по-прежнему горели костры, валил дым и откуда доносился ужасный запах.
Товарищи рассказывали, что сосновый бор очень строг охраняется. Я пристроился с правой стороны дороги, ибо нас предупредили, что смотреть налево от дороги нельзя. Когда мы приблизились к лесу, я действительно убедился, что лес тщательно охраняется. Недалеко от караульных солдат надпись на немецком и латышском языках: в тех, кто приблизится к запрещенной зоне, огонь будет открыт без предупреждения.
В метрах 100 от шоссе стояла небольшая черно-белая полосатая будка. Оттуда непрерывно доносились выстрелы. На соснах в стороне Саласпилса висели колокола. Там же сидела группа эсэсовцев. Громко играла радиола.
Два вооруженных автоматами фашиста вели голого по пояс загорелого человека. Я видел, как его вывели на бугор из свежего песка. Раздался выстрел, и человек куда-то упал. Я понял, что выстрел исходил из полосатой будки. Через минуту палачи в зеленой одежде привели следующую жертву… Десять метров ходьбы до обрыва. Последние шаги… Струя пуль сбрасывает его в яму. Кто-то в отчаянии сопротивляется. Напрасно. Его хватают крепкие руки и волокут по земле до обрыва. И снова выстрел.
Все это время на соснах гудели колокола, завывала радиола.
Остальные заключенные тоже видели это убийство. Вечером мы собрались и толковали о том, что будет с нами. Это заметили охранники.
— Марш по хлевам! — разогнали они нас.
Станислав Апш из Ругай не выдержал.
— Зачем вы губите невинных людей? — воскликнул он.
Апша увели в дом охраны, велели приготовиться к «отъезду» в Саласпилсский лагерь.
Больше я его не видел.
* * *
В июне нас разбили на несколько групп. Человек шестьдесят назначили рыть дзоты недалеко от соснового бора.