– Вроде у Мавроди. Продолжаю: если посмотреть в мощный телескоп, видно несколько точек вокруг правой звезды. Это планеты. Самая яркая называется Джи. Это моя родина. Понял?
– Понял.
– А теперь объясни, куда я-то попал? Когда наши прилетали сюда в последний раз, никаких «разумников» не видели. Бродили тут какие-то гамадрилы. Была, правда, в Африке выездная генетическая лаборатория этих засранцев с Андуара. Но мы с ними не разговариваем…
– Видите ли, эволюция за время вашего отсутствия значительно продвинулась… – с внутренней гордостью сообщил Кокотов.
– Вы ещё верите в эволюцию? Наивные!
– Откуда же тогда берутся новые формы? Человек, например…
– Выдумываются.
– Кем?
– Старыми формами.
– А старые формы?
– Восстанавливаются.
– Кем?
– Новыми формами.
– Да? Странно… А вот скажите, я слышал, что разум есть не что иное, как смертоносный вирус вроде СПИДа, которым одна галактика в момент астрального соития заражает другую.
– Возможно. Не знаю, – подумав, ответил «богомол». – Половая жизнь Вселенной ещё плохо изучена. А тут у вас не бордель?
– Почему бордель?
– Ну вопросы интересные задаёте. Голых женщин ищете.
– Нет, тут «Ипокренино» – Дом ветеранов культуры, – с достоинством объяснил Кокотов.
– Даже так? В самом деле, продвинулись… И кто же здесь живёт?
– Поэты, актёры, художники, архитекторы, композиторы, чекисты…
– Не может быть! Ты тоже ветеран?
– Нет. Я писатель и сюда приехал сочинять сценарий с режиссёром Жарыниным.
– Надо же! – От восторга пришелец сложил лапки и молитвенно прижал к груди. – Знаешь, я тоже в юности мечтал стать режиссёром. Но пробиться совершенно невозможно…
– Почему?
– По кочану! Чудовищная семейственность. Мафия!
– И у нас тоже! – обрадовался такому межгалактическому совпадению писатель. – Михалковы, Кончаловские, Германы, Тодоровские, Чухраи, Бондарчуки, Лунгины… Отцы, сыновья, внуки. Страшное дело!
– Как?! Всего-навсего три поколения?! И вы ещё жалуетесь! – вскрикнул «богомол», от удивления затрепетав прозрачными узорчатыми крыльями. – Счастливцы! У вас какой витальный лимит?
– Простите?
– Живёте сколько?
– Лет семьдесят, если повезёт… – вздохнул Андрей Львович.
– А мы – тысячу лет! Вообрази, двадцать поколений одной семейки колготятся одновременно. И все – режиссёры! Не пробиться! Никаких шансов. Кто меня поддержит, я ведь не голубой. Я, как видишь, зелёный и предпочитаю самок. В результате пришлось в космосе челночить. У нас астронавтика – профессия неудачников. Семью-то надо кормить! Вот и летаю туда-сюда, мусор всякий собираю. А ты почему такой грустный? Сценарий не получается?