Объявив устаревшие лозунги про равенство и братство дырявой ширмой, за которой насквозь прогнивший жильцененавистнический красноблочный Домострой скрывал свое полное моральные банкротство, Тимур Объегоркин-Голый провозгласил, что отныне и навеки вечные:
СТРОЙБАН СТРОЙБАНУ — ЛИКАНТРОП
В соответствии с этим мессиджем его подопечные из отряда тимуровцев начали шнырять по всему Содружеству Непросыхаемых Газенвагенов, тыча мощными электрошокерами в тех, у кого не было сил от них сбежать. Доходяг в отсеках хватало. У нас давно кончились запасы припасенного агрессивными военруками провианта, воздух был на исходе, и многие стройбаны еле ползали, как сонные мухи, готовые впасть в долгую зимнюю спячку. Они становились легкой добычей для тимуровцев, после оказания неотложной помощи, спячка становилась вечностью. Жертв было так много, что шоковые терапевты валились с ног. Но оно того стоило. Им платили сдельно.
Поначалу стало только хуже. Жизнь в казармах, и при Домострое весьма условно соответствовавшая этому понятию, превратилась в ад. Кроме опасности схлопотать удар током из-за угла, дышать сделалось совершенно нечем. Пряно-горьковатый смрад паленого мяса стоял буквально повсюду, некоторых, еще державшихся на ногах стройбанов, мутило. Они падали на колени. Тимуровцы только того и ждали. Тотчас набрасывались со всех сторон. Сыпались искры, вопли быстро обрывались, лишь изредка переходя в хрипы. Шутка ли дело, получить разряд в несколько тысяч вольт!
Тимур Объегоркин-Голый, часто появляясь в Криво-говорящих зеркалах, выступал с обнадеживающими заявлениями, обещая, все скоро наладится, только надо еще самую чуточку перетерпеть.
— Шоковая терапия пошла нам на пользу! — распинался Голый перед камерами. — Она заставила бывших стройбанов взбодриться, заново почувствовать вкус жизни. Это оздоровление, господа. Моя методика работает. Довольно с нас убогого Красноблочного Общака, угнетавшего в порабощенных жильцах индивидуальность наравне с духом свободного предпринимательства, выражающемся в нестерпимой жажде дышать за троих, а то и десятерых!
Еще одним популярным лозунгом того периода стало его изречение:
ШАРЕ — НЕТ!
КАЖДОМУ ЖИЛЬЦУ — ПО ИНДИВИДУАЛЬНОМУ ЗАГУБНИКУ!
— И, я вам торжественную клятву тимуровца даю, судари мои с сударушками: мы не свернем с намеченного пути, пока поголовно не превратимся в ликантропов до самого последнего стройбана! — потрясал холеными кулачками Голый, а его потная круглая физиономия лучилась непреклонной решимостью. Глядя в его гнусную харю скопца, я нисколько не сомневался, сам главный шоковый терапевт давно уже прошел все стадии перевоплощения в оборотня.