– Еще три боярских полка, княже, что ждали своей очереди на площадь выйти, развернулись, и с боярами вместе быстро по домам отправились. Довооружаться и припасы получать. Бояре накормить ворон не торопятся.
Но на площадь уже вступил самый большой, наверное, из всех выступающих, полк боярина Мнислава. Здесь было не менее восьми сотен воев, из которых было четыре сотни стрельцов. Имея в своем распоряжении такое количество стрельцов, князь Войномир вполне мог бы рассчитывать на успешное завершение похода, действия в котором он уже просчитал в голове…
* * *
Войномир не зря считался опытным полководцем, несмотря на достаточно молодой возраст. Он сразу почувствовал, что во многих полках что-то обстоит не так. Не относятся к нему вои боярских дружин, как к своему командующему, как к своему князю. И только после того, как Войномир приказал повесить одного из бояр, полк которого послал на довооружение, что-то среди воев изменилось. Словно бы обстановка в воздухе возникла другая. Однако эта обстановка касалась только прибывших на смотр боярских дружин, но не касалась самих бояр. Здесь картина выглядела прямо противоположной. Сначала бояре встали толпой в стороне. И только те, чьи полки проходили смотр, подходили к князю. Однако в их поведении чувствовался какой-то вызов, пограничный отчаянию. И даже уверенность в том, что князь будет ими побежден и сломлен. На чем эта уверенность основывалась, сказать было трудно. Но обстановку заметил не только один князь Войномир, но и бургграф Славер, который начал разговаривать с боярами намеренно грубо, чтобы своей волей поколебать их уверенность. Однако помогло не это. Когда князь Войномир разговаривал с боярином Мниславом, откуда-то со стороны послышались гулкие удары и еще какие-то не совсем понятные звуки.
– Что там случилось, Славер? – спросил князь.
– Сейчас разберусь… – воевода убежал в сторону звуков. Войномир, вглядываясь в темноту за светом факелов, мог видеть только то, что происходит рядом. Но князь не успел даже с места сойти, когда увидел бегущего к нему Славера.
– Шестеро стрельцов упало с крыши храма.
– Чьи стрельцы? – поинтересовался князь, помня, что на крышу храма Славер отправил стрельцов-варягов.
– У каждого в груди по стреле. Люди говорят, что это стрельцы боярина Колльбьерна. Сейчас с дороги прибудут сотники и десятники стрельцов боярина. Пусть они опознают. Стража уже поскакала им навстречу, поторопят.
– Что эти стрельцы делали на крыше?
– Выбрали место, откуда хотели стрелять в тебя, княже.
– А где сам боярин Колльбьерн?