Только через неделю Эристор, Кэлибор и молодой Мэглин смогли покинуть гостеприимный Дом Рыжего клена. Сайдар отправился к себе домой — путь туда как раз пролегал через леса, принадлежавшие роду Рыжего клена. А толстяк Энтондил остался в замке с тем, чтобы через месяц с небольшим проводить почетных гостей к замку Дома Красного дуба, а до тех пор отвечать на все возникающие вопросы.
Причем, если Инглэона интересовали подробности сражения у стен замка в момент снятия осады, а Линиэль таланты, умения и свойства характера будущей невестки, то Пэрсиваль все больше спрашивал о богатстве хозяев Дома Красного дуба, величине их лесов и убранстве замка. С каждым полученным ответом он мрачнел все больше. Судя по всему, маленький гаденыш «любимчик Кэлибор» действительно поймал жар-птицу…
Чтобы окончательно не пасть духом, Пэрсиваль убедил себя, что половина из того, что говорил Энтондил — вранье, а сама Куиниэ страшнее орчихи. Недаром никто не позарился на нее даже среди снежных эльфов, и варварам пришлось просто отпустить ее с глаз долой… Он пребывал в этом счастливом убеждении почти две недели.
Подготовка к отъезду в замок Дома Красного дуба была в самом разгаре. Родители Кэлибора рассчитывали прибыть пораньше — с тем, чтобы успеть получше познакомиться с будущими родственниками и особенно с невестой. Уже были подобраны подарки, и Линиэль с удовольствием обдумывала свой туалет на предстоящее торжество, когда сторожевой сообщил, что к воротам движется большой, хорошо вооруженный отряд. Обитателей замка подняли по тревоге, но тут поступило новое сообщение. Глашатай, высланный вперед приближавшимися путниками, протрубив у ворот, затем громко выкрикнул:
— Куиниэ эль-тэ из Дома Красного дуба просит впустить ее и свое сопровождение в замок Дома Рыжего клена.
Эта незамысловатая просьба вызвала бурю самых разноречивых чувств — от изумления, до острого беспокойства. Энтондил был вызван к воротам, и действительно признал в эльфийке, сидевшей верхом на изящной гнедой кобыле в центре отряда, свою молодую госпожу…
После этого ворота распахнулись, и нежданную гостью пригласили в дом. Инглэон и Линиэль, волнуясь, ожидали ее в большом зале у основания ствола родового дерева. Тут же, переминаясь с ноги на ногу, торчал Пэрсиваль. Ему не терпелось разглядеть поближе страшилище, на котором собирался жениться «любимчик Кэлибор».
Двери отворились, и в зал решительно вступила прелестная юная эльфийка с копной темных вьющихся волос и огромными зелеными глазами. Она выглядела усталой и расстроенной, но от этого не менее красивой.