— Я полон решимости. И если мне придется идти туда в одиночку, я не сдамся. Слова Монтроза служат поддержкой и мне: рука Господа не сократилась на то, чтобы спасать.
Девушка погрузилась в раздумья.
— Вы пришли сюда увидеться со мной?
— Я был убежден, что найду вас в Раю. Мой рассказ не для девичьих ушей, но я здесь, чтобы предупредить вас, госпожа. Долгая лощина, доходящая до Рудской мельницы, — пограничная полоса: перейдете ее — и попадете в царство тьмы. В первый раз я встретил вас среди сосен. Умоляю, не ходите туда более, даже днем: сей Лес проклят.
Она кивнула.
— Я тоже это почувствовала. В конце весны, гуляя там, я ощущала, что меня окружает мрак, а однажды так испугалась, что побежала прочь — бежала и бежала, пока не оказалась в лещиннике. Теперь я не переношу одного вида темных сосен. Вы говорите, там колдовство. — Она понизила голос, а глаза стали серьезными. — Что это за колдовство?
— Не могу сказать, знаю лишь, что в нем средоточие тьмы, что сердца моего несчастного народа опутаны этим злом… Спаси меня, Боже, но я собственными глазами видел то, что невозможно забыть… Тихое служение окончено для меня, теперь я солдат Христа и буду сражаться до самой победы.
— В одиночку?
— У меня есть тот, кто будет на моей стороне. — И он рассказал ей о Риверсло.
— У вас есть еще один сторонник, — вскричала она. — Я ваш друг, а это место наше убежище. Если мне не доведется биться рядом с вами плечом к плечу, знайте, я здесь и желаю вам добра. Этот Рай теперь и ваш Рай. Я дарую его вам. — И она протянула ему руку.
Дэвид снял берет.
— Вы пели, — сказал он, — и ваша песня была правдива: «Обретет успокоенье стон неутешимый». Вы наполнили отвагой мое сердце, госпожа Катрин. Разрешите мне иногда приходить сюда и беседовать с вами, это будет подобно колодезю Вифлеемскому для царя Давида… Я буду знать, что вы здесь, даже если вы не пошлете за мной.
— Тогда и наш зеленый лес заколдован, — грустно улыбаясь, сказала она, — ведь и я знала, что сегодня вы обязательно придете сюда.
Глава 9. В КАНУН ЛАММАСА[80]
Как-то в июле Дэвид оседлал свою лошадку и отправился в Аллерский приход на заседание Пресвитерского совета. Прибыв туда, он обнаружил, что все кругом в замешательстве. Обычные «практики» были забыты, отменили доклад на богословскую тему, столь полезный юным пасторам. Большую часть времени собравшиеся молились в кирке за примирение в Земле обетованной и в снедаемой раздорами стране, а обед в «Скрещенных ключах» не явил собой пример братского согласия. Однако был он многолюден, и одним из мирских сотрапезников оказался Эфраим Кэрд.