– Зачем же вам тут кочевать? Разве не поняли из рассказов местных, что этот мир не закрыт? Вот вы и доберетесь с людьми-оленями до моря, называющегося Колдовским заливом, а там в эту летнюю пору нередко ходят варяжские ладьи, и вы сможете на какой-нибудь из них вернуться.
– Путь к Колдовскому заливу, говоришь? – осторожно погладив заживающий шрам на щеке, повторил Добрыня. – Это ты хорошо придумала. И я это учту. После того, как из мрака подземелья выберемся. И раз ты не согласна идти с нами… Думаю, Кощей и мне обрадуется.
С этими словами он оттянул ворот неуязвимой кольчуги, стал нащупывать бечевку, на которой носил христианский крест. Если уж крест мешает ему встретиться с Бессмертным, если делает невидимым, тогда он снимет его и пойдет на зов, какой слышал сызмальства.
Малфрида угадала его намерение и успела перехватить руку:
– Не смей! Неужели не уразумел, что с ним для Кощея ты недоступен! Может, даже и меня подле тебя, и Савы не видит… Но чувствует. Тут ведь только его власть. Думаю, он уже догадался, что мы здесь, у самого входа в его логово.
– Да что он, остолоп совсем, чтобы и так не понять? – хмыкнул Добрыня. – Чары колдовские – это одно, но ведь и смекалку какую-то иметь надо. Если, конечно, не выжил совсем из ума Бессмертный за века. – А потом вдруг резко спросил: – Так все же, кто такой Мокей, который за нами следил? Если враг твой, то неужели не хочешь помститься?
Лицо ведьмы, только что такое спокойное, вмиг исказилось. Глаза желтизной жуткой полыхнули. Огляделась внимательно, даже принюхалась.
– А ведь этот злодей был тут недавно. Я его чую. Наверное, и сейчас таится поблизости.
Она шагнула к темному проходу в пещеру. Ощутила, как лица коснулось дуновение стылого нездешнего холода, как приоткрылись незримые врата в иной мир. А может, просто потянуло сыростью подземелья, где журчала подземная река.
Добрыня видел, как она исчезает во мраке, и кивнул Саве, чтобы они с Даа двигались следом. Пока мать не передумала. Ведь в любой миг может вернуться.
Но не вернулась. Они вдруг услышали ее громкий возглас, потом удаляющийся визг…
Добрыня кинулся вперед, не помня себя. И тут же едва не попался, как и Малфрида.
Внизу – наклонные плиты ступеней, по которым текла вода, и на мокрой поверхности нога сразу стала съезжать.
Но Добрыня хорошо видел во мраке, к тому же ожидал чего-то подобного, потому удержался, схватившись за выступ. А вот Сава сразу поскользнулся, начал сползать, – хорошо, что посадник успел перехватить и удержать его. Даа топтался где-то сзади, поскуливал тихонько от страха.