Линдон сидел в дальнем углу возле бочек с мочёными яблоками, квашеной капустой, плошек с клюквой и брусникой. Бревенчатую стену над его головой украшали пучки трав. Слегка взлохмаченный Линдон напоминал ещё не успевшего состариться лешего, переодевшегося в костюм, чтобы посетить ресторан. Возможно, он был из новой — урбанистической — популяции леших. Увидев Перелесова, Линдон приветливо помахал ему рукой.
— Извините, если нарушил ваши планы.
— Нет проблем. Я был недалеко.
— Надеюсь, не на работе? — по-волчьи, одними зубами улыбнулся Линдон.
— На «Молоте». — Перелесов не сомневался, что Линдон прекрасно знает, где он был.
— Это был лучший завод в СССР, — сказал Линдон. — В девяностом году его укомплектовали самыми современными на то время швейцарскими станками с числовым программным управлением. Их даже не успели смонтировать, продали через год в Индию по цене металлолома, а цеха использовали под склады для сигарет.
— «Молота» нет, — подтвердил Перелесов, — осталась только земля.
— Это точно. Земля, как Пушкин, наше всё. Как говорили ветхозаветные пророки, из неё вышли, в неё вернёмся. Присаживайтесь, — спохватился Линдон. — Меню, — кивнул на тяжёлый в тиснёной коже (как в земле) альбом.
— Я не голоден.
— Я тоже, — обвёл взглядом стол Линдон. — Но надо что-то заказать. Может быть, выпить?
Перелесов покачал головой.
— Тогда чай, — сказал Линдон официанту. — Заварите Те Туанинь и принесите ягод, только не кислых. Я пригласил вас… — повернулся к Перелесову.
— Чтобы сообщить пренеприятнейшее известие, — продолжил тот. — К нам едет ревизор?
— В некотором смысле да, — не обиделся Линдон, наоборот, как будто даже повеселел, — только он никуда не уезжал.
— И что же он нарыл на меня, грешного? — Перелесову вдруг вспомнился роман Булгакова «Мастер и Маргарита». Он показался себе Берлиозом, простодушно беседующим с Воландом и одновременно мечтающим, что неплохо бы бросить всё к чёртовой матери, да и махнуть в Кисловодск. Перелесову тоже мучительно захотелось бросить всё и махнуть в Синтру, да хоть… в Парагвай, но он помнил, чем закончился для Берлиоза разговор на Чистых прудах.
— Коллективный ревизор, назовём его так, всего лишь систематизировал и привёл в боевую готовность давно известные факты, — ответил Линдон.
— Значит, чистка государственного аппарата, о необходимости которой так долго говорили… не большевики, конечно, а истинные патриоты России (Грибов вместе с городскими крепостниками, мысленно уточнил Перелесов), всё-таки свершится?
— Вам бы не приграничными территориями заниматься, а культурой, — засмеялся Линдон. — Изъясняетесь цитатами. Да, свершится. Точечные аресты перейдут в массовые, ожидаются громкие отставки. Кто-то сбежит, кого-то разорят, кого-то возьмут с поличным. Власть будет переформатирована. Вы же сами понимаете, без этого никак.