— Кхм…
— Ты какой из моих халатиков любишь больше? — она хихикает, а я фыркаю.
— Очень смешно. Не надо халатиков, кружева, чулки хочу! — поддерживаю её шутку, надеясь, что не переступаю некую разделяющую нас грань. — Поэротичнее, пожалуйста.
— Будет исполнено, мой господин, — заливаются колокольчики.
На прощание, она как обычно целует меня в щёку…
Иду домой и мысленно говорю 'спасибо', этой девушке: каждый раз выходя из её дома, весь груз и всё напряжение точно смывается с меня её смехом и хорошим настроением. А ещё думаю о том, что человек состоит из привычек. Даже здесь, они появляются у нас сами собой, после чего вынуждают идти по некой канве, в строго заданном направлении. И когда всё закончится, наверняка я буду иногда вспоминать эти вечера и эту белокурую смешливую девчонку, с теплотой, желая вернуть покой и некую особую связь, которая между нами в эти вечера возникала. Так же, как сейчас скучаю по вечерам с Яной…
Погода портится. Пока накрапывает лишь едва ощутимый мелкий дождик, но предстоящей ночью Муфтик напророчил ливень и грозу, а этот метеоролог на моей памяти не ошибся ни разу — приходится верить. Кажется, завтра моя утренняя пробежка отменится, не испытываю желания бегать по грязи и лужам.
Забегаю в дом и смотрю на часы, они показывают 22:47. Ничего себе, засиделись мы что-то сегодня!
— Пришёл, значится, — лениво констатирует Бутончик.
— У тебя были сомнения?
— Каждый вечер их имею! Всё жду, когда же ты там заночевать решишь.
— Мне положено в этом доме ночевать до конца, всего пара дней осталось. И девушек, кстати, мне нельзя.
— С зеленоглазой тебя это почему-то не останавливало, — ехидно поддерживает Муфтик.
— Двое на одного, значит, да ещё и по больному месту бьёте… Ладно-ладно, я вам ещё припомню.
Они фыркают и ухают, после чего идут будить остальных своих сородичей, потому что после моего возвращения, мы всегда собираемся вшестером и чешем языками до самого сна. Не только человек состоит из привычек — малые ими только и живут.
Незадолго до полуночи, не выдержав, рассказываю о своих планах гостям и меня тут же начинают готовить к пробуждению второй сущности. Вот не знал, что к этом надо как-то готовиться! Я предполагал сидеть и сосредоточившись, пытаться пробиться к своему загадочному 'второму я', но оказалось, это будет неправильно. В итоге на полу комнаты появилась некий меловой рисунок, который с натяжкой можно было назвать маленькой пентаграммой, на вершинах лучей встали мои помощники, а я сам, разместился в центре. Погасив электрический свет, они зажгли принесённые из своих закромов свечи и так же выставили их в некоем порядке.