— Это что, так всегда нужно делать?.. — начал было я, но со всех сторон зашикали, а сзади даже ткнули чем-то в спину. Оглянувшись, увидел Бутончика и мысленно пообещал: 'Ну тюбетейка, погоди ещё…'.
— Сконцентрируйся, не отвлекайся, вслушайся — предлагает Муфтик и малые затягивают некое монотонное хоровое пение, периодически прерывающееся подвываниями и неразборчивым речитативом.
Минуты утекают в никуда. Пытаюсь вспомнить ощущения, которые царили во мне то давней ночью, но перед глазами упрямо встаёт лицо Яны. Пахнет жжёной травой и копотью свечей, их огоньки колеблются, становясь то меньше, то больше. В груди возникает неприятное жжение, а в ладони левой руки вдруг вспыхивает боль. Лениво и медленно, точно нахожусь в толще воды, опускаю взгляд и смотрю на неё. Смутно удивляюсь Муфтику, который стоит у моей руки и широкому, истекающему кровью порезу.
'Этот гад меня поранил'
Чужая мысль просачивается и утекает с шумом прилива, который поселяется в ушах. Огоньки свечей несколько раз пульсируют, а затем неожиданно плывут вокруг меня. Или это я вращаюсь? Пытаюсь разглядеть очертания интерьера комнаты, но вместо этого падаю на пол…
— Три последние ночи — рычит голос в моей голове. — Время приближается!
— Ведьма, — меня почти не слышно, сам едва-едва разбираю сказанное. — Она близко, она поджидает, и я не знаю, как с ней справиться.
— Малые найдут! Ты должен убить её завтра, не позже! В последний день, ты сам превратишься в объект охоты, а она наберёт полную силу. Завтра малые укажут её дом, убей эту тварь! Она живёт в твоём селении и не покинет его, ищи!
Рык полнит меня и оглушает.
Голова болит так, что любое движение вызывает стойкое желание умереть, лишь бы не терпеть эту боль. Пульсация в висках отзывается почему-то во всём теле, меня ломает, неосознанно выдаю тихий, полный муки стон и рядом тут же отзываются:
— Обожди, обожди хранитель, сейчас станет легче.
На лбу нечто прохладное, а щёк касаются мокрым и сильно пахнущим. От запаха, из-под опущенных век катятся слёзы, это что, нашатырь? Кажется, я произнёс вопрос вслух, потому что слышу ответ:
— Нет, наше, собственного настоя лекарство. — узнаю голос Муфтика. — Сами не пользуем, но приготовили значится, для такого вот случая.
Головы касаются маленькие ладони Бутончика и боль начинает стремительно уходить. Никакие массажисты и доктора даже рядом не стоят с этим маленьким целителем, выдаю протяжный стон облегчения — сейчас некого стеснятся, или я просто не хочу этого делать. Вскоре прихожу в себя настолько, что открываю глаза. Почему-то казалось, что времени с момента как малые зажгли свечи, прошло совсем мало, но оказывается на улице давно уже день, в окна монотонно стучат дождевые капли, а я лежу на полу, весь измазанный мелом.