— Зарт-Ан! Арт-Ан! Вал-Ан!
Наверное, так мог говорить некий исполин, невероятно громко, от этого гласа мелко вибрировала на мне рубашка, точно стоишь на шумной дискотеке у самой колонки. Новая вереница огней, потом ещё одна…
А потом всё стихло.
Мы стояли оглушённые и частично ослеплённые, перепуганные и почти потерявшие ориентацию в пространстве, сжимая друг друга в объятьях, ища защиту хотя бы в этом жесте…
— Ди-и-им… — не знаю, шепчет она или говорит в полный голос, я едва слышу, потому что до сих пор тонко звенит в ушах. — Что это было?
— Не знаю, Ян… Но надеюсь, оно больше не повторится… — кажется девушка меня не услышала, но должно быть поняла, или прочла слова по губам, потому что кивнула. А может быть, ведьмочке просто сейчас нужно было почувствовать, что она не одинока. Самому мне это очень требовалось.
Некоторое время мы с ней сидели, прижавшись спинами к двери. Дверь не открылась, а наш провожатый исчез — отличное продолжение этого вечера. Немного придя в себя, подошли ближе к краю пропасти и заглянули в неё. Вниз, или вверх — вот в чём вопрос.
— Первый хранитель создал это место, — пришёл нам на помощь незнакомый певучий голос. — И желая отразить бесконечную череду грядущих хранителей, он повелел изобразить это на потолке. Работу выполнил первый мастер поколения, величайший художник из существовавших.
Сказать, что мы вздрогнули — ничего не сказать. Подпрыгнули одновременно, да на зависть любым горным козочкам и козликам.
— Кто здесь, — я оглянулся, бешено закрутил головой по сторонам. — Где вы?
— Так это рисунок!? — благоговейно прошептала ведьма, задрав голову.
— Да, это лишь изображение. Но говорят, мастерство Ил-Нира было таково, что знающий тайну хранитель способен пройти сквозь, дабы своими глазами узреть грядущее. Правда ли это, или нет — мне не ведомо.
— Где вы? — повторил я вопрос. — Кто вы, почему не выйдите к нам?
— Я рядом, и в тоже время бесконечно далеко от вас. Вы не сможете увидеть меня в этом месте. Но когда мы вернёмся назад, я вновь обрету привычный облик, не волнуйтесь.
Потребовалось немного осмыслить услышанное, после чего мы с Яной вместе выдохнули:
— Малец, это ты!?
— Да, такое имя я носил ещё совсем недавно, но теперь, придя сюда, я обрёл свою суть и предназначение. Речь на языке людей мне стала доступна, а значит я обрету и имя. — Я уже открыл рот, чтобы спросить какое, но он видимо понял меня. — Меня наречёт глава ветви, по возвращении. Идёмте же, это место очень тяжело переносить, оно выдавливает меня прочь.
Двинувшись по ступенькам, я всё же осматривался, по привычке пытаясь обратиться к собеседнику: