, особенно около станции. Итальянцы принимали их охотно, с распростертыми объятьями, так как получали благодаря им хороший заработок. Позже, когда разоблачения развернулись уже полностью, эти стаи русских шпионов были спугнуты, и об их исчезновении весьма жалели хозяева альберго, что являлось тоже характерным. Был такой случай, когда мне пришлось как-то ехать попутно на велосипедах с хозяином как раз того альберго, которое было расположено около самой станции. В беседе со мной он простодушно жаловался, что заработки в его отеле очень пали. — «Почему же?» — «Теперь нет больше
ваших spie! А бывало, они занимали у меня все комнаты! Вы знаете, у них имелись все ваши фотографии. Они жили подолгу, переодевались в простое платье, как носильщики, как poveri (бедные), и, когда кто из ваших уезжал, они его сопровождали».
Эти «туристы» хорошо платили ему за услуги, теперь же всё это кончилось.
Являясь на ту же Ривьеру, наши агенты были желанными гостями не только в разных альберго, но и в правительственных учреждениях, в том числе, особенно — полицейских. Биттар и его помощники, как я уже упоминал выше, приуготовили им в этом случае хорошую почву. Но тут некоторые из них (помню хорошо, например, фамилии Вольтца и м-м Ришар) совершили большую некорректность, — они занялись еще приватным заработком. Под прикрытием политического шпионажа, они стали заниматься еще более доходным, хотя и несколько рискованным делом, — военным шпионажем[89]. Военный шпионаж при таких условиях оказывался организованным при содействии самих же итальянцев, что едва ли могло льстить их патриотическому самолюбию. Это вот обстоятельство, заключавшееся в своеобразном симбиозе политического и военного шпионажа, да еще производимого на государственные средства самой Италии, с помощью органов, долженствовавших охранять ее спокойствие и безопасность (сикурецца!), и вывело из равновесия итальянских социалистов, когда на такой факт было обращено их внимание. Тут уж стало невозможно утешать себя и других фразой, что всё равно ведь русские привыкли, чтобы их корреспонденция читалась агентами полиции.
Мы не могли найти доступ к сочувствию нам со стороны итальянских социалистов, пока речь шла только о нас самих, — и они обратили внимание на наше положение, когда оказались затронуты их интересы, притом интересы собственно даже патриотические или, во всяком случае, государственные.
Как это было характерно — для европейцев!..
Кое-что из деятельности Биттаровских агентов по части военного шпионажа попало тогда же в общую прессу, хотя не без труда.