Диана схватила черную пузатую бутылку, свинтила пробку и налила себе полный бокал, из которого до этого пила шампанское.
— Осторожнее! — предупредил Андрей. — Это коньяк.
— Крепкий? — спросила она. — Отлично. То, что надо.
Напиток обжег гортань и ударил в нос, вышибив слезы из глаз.
— Отдышалась? — спросил Андрей. — Теперь торт режь.
— Почему я?
— Так надо.
— Это мужская работа, — возразила Диана.
Он мягко сжал ее плечо:
— Не упрямься. Сделай, пожалуйста, как я прошу.
— Ну хорошо.
Сдавшись, она взяла нож, примерилась и разрезала торт пополам. Вернее, попыталась разрезать, но не сумела, потому что нож зацепился за что-то твердое.
— Не идет, — пожаловалась Диана. — Я опять все испортила. Как всегда.
— Там внутри что-то есть, — сказал Андрей, наблюдая за ее действиями.
— Похоже на то.
— Так достань и посмотри.
Диана почувствовала, что холодок в груди сменился теплом. «Хороший коньяк, — подумала она, — теперь всегда буду пить коньяк». И подковырнула кондитерскую башню ножом. Оттуда наполовину высунулся черный предмет размером с миниатюрную кофейную чашечку.
— Что это? — удивилась Диана.
— Давай посмотрим, — предложил Андрей. — Вытри салфеткой и открой.
— По-твоему, оно открывается?
— Разве это не коробочка?
— И правда.
Черная коробочка легко открылась и осталась лежать на ладони Дианы.
— Этого не может быть, — прошептала она.
— Что там? — спросил Андрей, заглядывая. — О, колечко! Обручальное! Как кстати! Потому что я как раз собирался сделать тебе предложение. Выйдешь за меня замуж?
— Да, — сказала Диана. — Да, да.
Она была готова повторять это коротенькое словечко бесконечно, но в распоряжении людей нет вечности. Даже у тех, кто очень, очень влюблен.
Глава тридцать четвертая
В дальние края
Родители были загорелыми, а потому выглядели помолодевшими и белозубыми, как в молодости, когда возили маленьких Андрюшу и Катю на Черное море. Он вдруг вспомнил, как мама в новом купальнике вышла на пляж, и все на нее смотрели, а отец, идя рядом, бурчал что-то про глупые современные нравы, при которых женщинам позволено расхаживать чуть ли не голышом.
— Чему ты улыбаешься? — спросила мама подозрительно.
— Радуюсь, — сказал Андрей.
— Ты уверен, что все закончилось? — спросила Катя.
На отдыхе она сделала себе короткую прическу, покрасилась и стала незнакомой и взрослой.
— Да, — подтвердил он. — Все кончилось. Хотя…
Они сидели за кухонным столом, на котором были разложены итальянские гостинцы: сыр, сладости, фрукты. Кофе пили тоже итальянский, очень невкусный, хрустящий на зубах.
— Что — «хотя»? — насторожилась мама.