По определенной причине Роджер ничего не рассказал ему о своей утренней деятельности. Редакторы отдела новостей, будучи превосходными людьми в личной жизни, превращаются в бесчувственных и бессовестных бандитов, когда дело доходит до их профессии. Сдержанность Роджера была чисто инстинктивной, но если бы он стал доискиваться ее причин, то обнаружил бы крайнее нежелание добавлять к горестям, которые должны были обрушиться на дом священника в Дорсетшире в ближайшие дни, мучительную и ненужную огласку. От этого, по крайней мере, он мог их избавить.
Оставив нераскрытой тайну личности Юнити Рэнсом, он вернулся в редакцию "Курьер" и, взяв у очкастого Бена экземпляр фотографии из "Дейли пикчер", стал готовиться написать мистеру Мэннерсу и спросить его, как можно мягче, узнает ли он свою дочь на фотографии девушки, покончившей с собой в квартире на Сазерленд-авеню.
Однако, приступив к этой задаче с ручкой в руке и листом бумаги перед собой, Роджер оказался не способен даже написать начальное обращение "Дорогой сэр!" Лист оставался чистым, ручка изобразила несколько бессмысленных орнаментов по краям папки с промокательной бумагой, а мысли лихорадочно вращались в голове.
- Черт возьми!- внезапно рявкнул Роджер, стукнув кулаком по столу.- Это неестественно!
Подобный вопль вырывался у него не впервые и в прошлом приводил к важным результатам. Высказанные вслух слова заставляли Роджера сосредоточиться. Отложив ручку, он достал трубку и опустился на стул.
Через несколько минут Роджер чиркнул спичкой, которую все это время держал в руке. Спустя еще пять минут он повторил операцию, а через три минуты поднес третью спичку к трубке.
- Быть может, я повредился в уме,- спросил себя Роджер, глубоко затянувшись и закинув ногу на ногу,- или в этом деле действительно есть нечто странное? Я склоняюсь к второму варианту. Поэтому нужно изложить факты на бумаге и посмотреть, куда они приведут.
Снова взяв ручку, он начал писать:
Предположим, что Дженет Мэннерс и Юнити Рэнсом одно и то же лицо:
1. Дженет была не только преданной, но и любящей дочерью. Каждую неделю она посылала домой бодрые письма. Не желая расстраивать отца, она скрыла от него, что нашла работу на сцене, так как это, по-видимому, ему бы не понравилось. В таком случае, не является ли почти невероятным, чтобы она сознательно лишила себя жизни, даже не подготовив отца к тому, что он не услышит о ней длительное время? Единственным объяснением может быть то, что она действовала под влиянием внезапного панического импульса.