— Как насчёт того, чтобы прерваться ненадолго и успокоиться? — прозвучал голос Хвана, до этого не произнёсшего ни слова с момента представления. — Адмирал Ян, должно быть, устал, да и я совсем заску… то есть, совсем без сил. И был бы рад небольшому перерыву.
Это замечание, вероятно, спасло много человеческих жизней.
После полуторачасового перерыва следственная комиссия продолжилась. Негропонти нашёл новую цель для атаки.
— Как я понимаю, вы назначили своим адъютантом Фредерику Гринхилл?
— Верно. А что с этим не так?
— Она дочь адмирала Гринхилла, возглавившего в прошлом году мятеж против нашей демократической республики. Вы не могли не знать об этом, но всё же…
Ян чуть приподнял брови:
— О? Значит, в нашей свободной стране ребёнок несёт вину за своих родителей, словно при древнем самодержавии?
— Ничего такого я не говорил.
— Боюсь, иначе я ваши слова интерпретировать не могу.
— Я предлагаю вам тщательнее обдумывать назначения, чтобы избежать ненужных недопониманий.
— Что за «ненужные недопонимания»? Можете сказать конкретно?..
Поскольку ответа не было, Ян продолжил:
— Одно дело, если бы у вас были доказательства, вызывающие серьёзные сомнения на её счёт, но я не вижу смысла совершать превентивные действия на основе каких-то туманных «ненужных недопониманий». К тому же, согласно законам нашего государства, командующий может брать к себе на службу кого угодно. И более того, если мне скажут разжаловать самого способного и доверенного помощника, о котором я только мог просить, это помешает мне использовать наши силы в полной мере. И это может заставить меня подумать, что вы сознательно пытаетесь ослабить нашу армию. Так я должен интерпретировать ваши слова?
Агрессивная аргументация Яна, очевидно, выбила у членов комиссии почву из-под ног. Негропонти два или три раза открывал рот, пытаясь что-то сказать, но закрывал его обратно, не в силах с ходу придумать ответа. В поисках поддержки он повернулся к ректору Центрального автономного университета государственного управления, сидевшему рядом с ним.
Энрике-как-его-там-Оливейра был больше чиновником, чем учёным, а его университет был местом для выращивания правительственных чиновников. Учитывая его блестящую репутацию, Оливейра, несомненно, был способен добиться того, чего хотел, на каждом этапе своей жизни. И его до кончиков пальцев переполняли самоуверенность и чувство превосходства.
— Адмирал Ян, нам будет трудно задавать вопросы, если с нами разговаривают так. Мы не враги. Так давайте попробуем лучше понять друг друга, говоря спокойно и обдуманно.