— Сказку почитаешь, чуть позже…
Сказал ее пупку, напав на Настю и задрав ее толстый свитер выше груди. Я так хотел ее, что начал зубами разрывать тонкий лифчик. А она хохотала в моих руках. Но очень скоро этот смех превратился в стоны, о которых я думаю с самого утра. Все-таки, ее шепот во сне задел меня гораздо больше, чем я надеялся. Густав! Мать его, Густав! Какого… Неужели она настолько мной не заинтересовалась? Мы уже несколько чертовых дней не разлучаемся, а она продолжает нагло пользоваться мной. Даже сейчас, когда сам пришел в ее номер, после того, как Вагнер в сотый раз меня послала.
— Широков… Широков! — она позвала меня и захихикала, когда прикусил губами ее сосок прямо через шелковую ткань. — Широков, ты где? — хулиганка сладко потянулась, и подождала, пока поднимусь над ней. Когда наши лица сравняются.
Ожидал многого. В первую очередь, что снова попытается как-нибудь изощренно послать, но…
— Целоваться хочу, — выпустил ее сладкий ротик настолько горячее и влажно-соблазнительное, что я… не смог устоять. Выполнил приказ. Как будто получил самое вкусное на свете лакомство.
Может быть… может быть, это всего лишь каприз момента, но мне постоянно кажется, что раньше мне никогда не нравилось целоваться. Хотел женщину — брал. Все на этом. Никаких нежностей или игр. Все, что они могли — это продемонстрировать свое искусство в постели, или наоборот, могли лишь подарить мне свою невинность. Хотя с целочками старался дела не иметь. Слишком много мороки от их наивности. С профессионалками всегда было просто — ее задача сделать дело. Моя — получить удовольствие и заплатить за него. И все. Никто никому не обязан.
А Вагнер… Мне нравится ее целовать. Облизывать, кусать. Все еще чувствую себя юнцом без прошлого, который готов кончить лишь от одного прикосновения к голой женщине. Возможно, это все влияние того обстоятельства, что не я играюсь с ней, а она со мной. Невозмутимо берет свое удовольствие. Даже сейчас, как будто была уверена, что приползу к ней. Что не выдержу даже до следующего утра. Позволяет мне брать себя. Позволяет!!! А я… я, хочу этого. Невыносимо хочу!
— Презерватив, Миша, — девчонка уперлась своими ручками мне в грудь, в тот момент, когда я уже почти вошел в нее!!! Остановила! Сам бы я… не вспомнил. Пришлось остановиться под насмешливым взглядом ее карих глаз.
Потянулся было за резинкой, и мгновенно вспомнил ее ночной шепот! Густав! Ну, уж нет. Война так война! Я еще не знаю, что буду с этим делать, но… Отбросил резинки в сторону и как был опустился на нее! Она завизжала. Прямо мне в рот. Потому что зажал его поцелуем! Визжала и отбивалась, может быть, первые два толчка, но на третий, я выбил из нее горячий стон!!! И только тогда отпустил.